[icon]http://40.media.tumblr.com/eb0e394dc50e00e63cd9aa5288152571/tumblr_no6n4kXufS1ungdg2o7_r2_250.jpg[/icon][nick]Pandora Mcintosh[/nick][charinfo]<b>Пандора Макинтош</b><div>29 лет, искусствовед</div>[/charinfo][status]Цветные сны[/status][sign] [/sign]

Если где-то в душе Пандора думала, что теперь, когда она уже взрослая, жена и мать, ее собственная матушка перестанет с ней обращаться, как с ребенком, сегодняшний визит в отчий дом окончательно ее в этом разуверил. Да что там, и пятницы хватило бы с лихвой, чтобы попрощаться со всеми надеждами. Миссис Теодоракис устроила зятю и дочери полноценное цирковое представление, то кокетничая с Калебом и напоказ радуясь, что хоть кто-то рискнул жениться "на нашей непутевой дочке", то впадала в паранойю, выспрашивая всю его родословную и требуя от дочери заверений, что родителей не позвали на свадьбу не потому что Пандора вышла замуж за какого-нибудь мормона-многоженца. Ненадолго активную матушку удалось отвлечь разговорами о внуке, но эта тема миссис Теодоракис однозначно привлекала совсем не так сильно, как тема свадьбы, работы и прочих вещей, о которых Пандора и с подругами-то не говорила никогда. Хотя после школы Пандора сошлась всего с парой девушек в университете, да и те не отличались ни особенной разговорчивостью, ни особенным интересом к личной жизни подруги. Собственно, за это Пандора их и выбрала.
Напоследок пришлось пообещать матери заглянуть к ней еще и в понедельник. Избавить мужа от лишних встреч с тещей казалось Пандоре самым меньшим из того, чем она могла бы отплатить Калебу. Впрочем, как ей думалось уже по пути, сколько не расплачивайся, а этот долг не вернуть. Как вообще можно расплатиться с мужем, которого любишь недостаточно? В ее же собственных глазах Пандору не оправдывало ни то, что Калеб, казалось, и вовсе не замечал, что какая-то часть Пандоры ему не достается, ни то, что эта часть была надежна заперта на замок и никому другому тоже не доставалась, ни даже то, что к мужу Пандора испытывала самые искренние, теплые и нежные чувства. Он дал ей все, о чем только можно было мечтать - любовь, ласку, свободу везде, где она только хотела. Как его было не любить в ответ? Пандора и любила. Просто недостаточно.
Рука сама потянулась к сумке, нащупала пачку сигарет и сжала в ладони. Пандора не курила. Уже больше десяти лет не курила. Но иногда покупала пачку, импульсивно, не думая, носила ее с собой в сумке, а затем заставляла себя выбросить. Она же не курит, зачем? Только через неделю-другую у кассы снова бездумно просила добавить к покупкам сигареты. Вон те, все равно других никогда не пробовала.
"Это все Оттава виновата, что навевает воспоминания." - решила Пандора и твердо запретила себе думать об этом снова. Ей еще выслушивать мать с ее мнением о Калебе. Лишние воспоминания о школьных временах здесь были совершенно лишними. Пандоры Теодоракис больше нет, есть Пандора Макинтош.

Если бы этим утром Пандора внимательнее слушала мужа, она бы осталась у матери ночевать. Но она, погруженная в собственные размышления, навеянные Оттавой - скорее бы обратно в Торонто, к новой, тщательно выстроенной жизни! - умудрилась пропустить почти все мимо ушей. Запомнила только, что к Калебу придет какой-то гость, даже использовала это для того, чтобы объяснить матери, что ей надо уйти пораньше, а то двое мужчин вряд ли смогут присмотреть за ребенком.
Открыла дверь, убрала ключи обратно в сумку - если не убрать, она непременно забудет их завтра с утра - сняла туфли и двинулась в гостиную, на ходу разматывая шарф. Чудесный элемент гардероба, к тому же по Пандориному выбору, а не по выбору матушки, поэтому вполне подходящий к платью.
Улыбнуться на голос мужа, еще не вникая в смысл произносимых им слов.
"Вэл... помнишь... вспомнил... знакомы..."
"Вспомнил... знакомы..."
"Знакомы..."
"Вэл"
"ВЭЛ?!"
Шарф выпал из рук.
Пандора изумленно уставилась на сидящего в ее гостиной Вэла. Крупнее, с бородой, без дредов... но несомненно Вэла. Того самого - помнишь, Пандора? - с которым... которого...
- Извините. - пробормотала Пандора и нагнулась за шарфом. Вдохнуть. Выдохнуть. Уж это она точно должна Калебу, даже больше, чем спасать его от внимания миссис Теодоракис. Выпрямиться и улыбнуться. - Здравствуй, Вэл. Давно не виделись.
Нужно было срочно придумать хоть какую-то цивилизованную тему для разговора. Хотя бы про... что там он в руках держит? Ах да, точно, роман Калеба.
- Вижу, ты уже показал Вэлу свое детище?
И пиво. Ну да, разумеется, именно пиво. Что же еще могло тут быть.

[icon]http://40.media.tumblr.com/8971e79258d386362630f8f6828fc795/tumblr_no6n4kXufS1ungdg2o2_r3_250.jpg[/icon]Они встретились глазами лишь на секунду. "Солнце... в какой галактике найдётся такое холодное солнце?", пронеслось в мыслях Рауха.
Вэл не стал изображать улыбку, он перевёл взгляд на Калеба, попутно нервно облизнул губы. В этом жесте ничего не изменилось за двенадцать лет, разве что вместо одного кольца в губе теперь было два.
Когда Калеб вышел из комнаты, Валентин подумал, что готов его убить. Но для этого пришлось бы как минимум встать, а тело будто налилось свинцом, не шевельнуть даже рукой, чтобы закрыть книгу.
Раух начинал злиться на самого себя. Неуверенный в себе мальчишка в безразмерных чёрных шмотках переминался с ноги на ногу и не знал, что сказать, как сказать, сомневался, не лучше ли просто сбежать, стереть из памяти телефона номер Макинтоша и обрубить все мосты. Орал на себя: на кой чёрт припёрся? Хотел пообщаться с другом, для этого есть нейтральные территории, сотни квадратных километров нейтральных территорий. А на ком он женат и какие у них отношения, вообще не твоё дело. Взрослый мужчина, внутри которого был заперт этот мальчишка, понимал, что в чём-то мальчик прав. Но не в том, что надо бежать. Что было, то было. Потрудись быть вежливым с хозяйкой дома.
- Здравствуй, - наконец, произнёс Валентин, и рискнул посмотреть на Пандору.
Одета лучше, стрижка лучше, эмоций меньше. Вот и все изменения. Из-под юбки выглядывали те же стройные ноги. И, как и раньше, Вэлу было неловко на них смотреть.
За такие моменты Раух ненавидел встречи со старыми знакомыми. Они всегда будили в нём прошлого его. Семнадцатилетний Валентин Раух откровенно не был любимой личностью Вэла. Много эмоций, много агрессии и самых разных страхов.
- Этот шарф намного лучше того, - вдруг сказал Раух и всё-таки дёрнул губами в подобие улыбки.
Курить хотелось безумно.

[icon]http://40.media.tumblr.com/8971e79258d386362630f8f6828fc795/tumblr_no6n4kXufS1ungdg2o2_r3_250.jpg[/icon] - Угу... или сжечь, - отозвался Вэл. А ведь если бы он тогда не поддался на тётушкины уговоры передать ужасный шарф Пандоре, ничего бы даже не началось... не было бы лета с тригонометрией и игрой в гляделки. Не было бы поездки к морю, в ходе которой оказалось, что цвет глаз Пандоры - точно морская вода, то зелёный, то голубой, то серый... не было бы поцелуя, одного единственного, от воспоминаний о котором до сих пор подкашиваются колени. Хотя, казалось бы, ничего ж особенного. Вообще ничего.
Валентин резко захлопнул книгу и с напускной непринуждённостью ответил:
- Не имею привычки пялиться на чужих жён.
Губы сложились в вежливую улыбку. Вэл мысленно отчитал себя за излишнюю грубость, которая, конечно, выдала все его чувства с потрохами. Чувства, в которых он не хотел бы признаться даже самому себе... Обида. Ха, Раух, тебе почти тридцать, а ты до сих пор обижаешься на девочку, которая, грубо говоря, не дала? С такой циничной позиции Вэл ситуацию не рассматривал.
- Извини, я немного нервный последнее время, много чего навалилось, - сказал он, откладывая книгу на журнальный столик.
Посмотреть на Пандору... надо посмотреть на Пандору, не как подросток, который придумал себе крышесносную любовь, а как сознательный взрослый человек мог бы посмотреть на дочь друга семьи. И на жену собственного друга. На бывшую одноклассницу, в конце концов. То есть - спокойно. "Я уже другой человек, она уже другая, верно?"
Когда по собственным ощущениям Вэла самовнушение подействовало, он поднял взгляд на миссис Макинтош.
- Пожалуй, мне стоит поздравить вас... и конкретно тебя. Калеб всегда был отличным парнем. - И доверчивым, правда? - Я просил у него книгу, которую он считает лучшей из написанного. Он выбрал роман, который посвящён тебе. Наверно, это любовь. И наверняка всё повествование крутится вокруг любви. Не люблю такое... но раз уж ему пришлось слушать мою какофонию, придётся и мне прочитать его опусы, - с этими словами Валентин усмехнулся.
"Молодец, продолжай нести нейтральную чушь, как учила Миша".
А ведь Пандора была на расстоянии вытянутой руки... меньше пяти секунд потребовалось бы на то, чтобы притянуть её к себе, обнять и признаться, что много лет подряд корил себя за бездействие. Ведь Раух даже не попытался за неё бороться, когда ещё имел моральное право на это.

[icon]http://40.media.tumblr.com/8971e79258d386362630f8f6828fc795/tumblr_no6n4kXufS1ungdg2o2_r3_250.jpg[/icon]Машинально прикрыв глаза, когда рука Пандоры коснулась его лица, Вэл замер. Чувство времени изменило ему, и казалось, что они просидели так полчаса, никак не меньше. Потом стало казаться, что он всё ещё семнадцатилетний, а вся эта взрослая жизнь без Пандоры ему просто приснилась. Суперспособности сюда же - надо читать меньше марвеловских комиксов. В реальном мире ведь нет никаких таких чудес. И вот Пандора его будит, сейчас он откроет глаза и обнаружит себя в 2003 году. Пандора рядом, и можно будет всё переиграть.
Валентин не любил предаваться мечтам, ему не нравилось видеть сны и надеяться на что-то. Потому что не нравилось разочаровываться. Когда он посмотрел на Пандору и отнял её руку от своих губ, досады было столько, что хотелось кричать.
- Я не злюсь на тебя, - соврал Раух. - Это просто шутка. Уверен, Калеб отлично пишет. Надо попросить его написать песню для моей... - Вэл запнулся, он понятия не имел, кем для него является Ширли. - Для певицы, с которой я работаю. Его слова, моя музыка, её голос. Это будет успех, - безразлично договорил Валентин и, заметив, что всё ещё держит руку Пандоры, тут же разжал пальцы.
- Ты права. Моя музыка не так плоха. И плохо отзываться о ней означало бы плохо отзываться о тех людях, которые находят в ней что-то для себя, - сказал Вэл, смотря уже куда-то в сторону, и пожал плечами. - Если она нравится тебе, я рад. И что ты с Калебом, а не с... - "Не с каким-нибудь дегенератом из числа твоих поклонников в старшей школе..." - Тем же Джеймсом... тоже. - В голосе опять прозвучала обида.
Валентин выдохнул, потёр лоб. Кажется, всё это дерьмо так и будет продолжаться, если не выговориться, один единственный раз. Но захочет ли Пандора слушать? И хватит ли смелости ему самому, чтобы произнести вслух: я не злюсь, я до сих пор тебя люблю, в этом проблема.
"Не хватит", признался себе Вэл, сцепляя руки в замок. Он так и не научился воспринимать такие вещи, как влюблённость, адекватно. За любовь было стыдно. А за бесперспективную любовь, которую консервировал десяток лет, и подавно.
"Давай, я уйду", крутилось на языке. "Ты его любишь?", зудел вопрос. "А меня?..", хотя, какая разница...
- Ты счастлива? - всё же спросил Валентин, тихо и несмело. И также несмело посмотрел на Пандору, а после на простое обручальное кольцо на безымянном пальце.
В тишине, повисшей в комнате, был слышим бодрый голос Калеба, который всё ещё пытался что-то объяснить собеседнику.

Отредактировано Val Rauch (15.08.2015 15:08:48)

[icon]http://40.media.tumblr.com/8971e79258d386362630f8f6828fc795/tumblr_no6n4kXufS1ungdg2o2_r3_250.jpg[/icon]Я. Скучаю.
Простые слова с простым, но таким многогранным смыслом. Я скучаю, потому что ты мне нравишься. Я скучаю, потому что с тобой было хорошо. Я скучаю, потому что тебя некем заменить. Я скучаю, потому что со всеми, кто был после, было не так.
Вэл мог бы повторить слова Пандоры: я по тебе скучаю и всегда скучал. Именно потому, что со всеми, с кем сводила жизнь впоследствии, было не так. Пускай в половине случаев всё складывалось куда проще и яснее, без всяких там переживаний, сомнений, придуманного глупыми подростками социального неравенства и прочего дерьма, которое так бесило Валентина. Может быть, забудь Раух хотя бы на некоторое время о разбившей сердце чирлидирше, какие-либо его отношения и переросли в нечто большее, чем ни к чему не обязывающий секс и кофе с утра. "Но как о тебе забыть?", подумал Вэл, разглядывая ничуть не изменившееся за эти годы лицо Пандоры тем своим семнадцатилетним, растерянно-смущённым взглядом.
- Нет, ты скучаешь не по мне, - произнёс Валентин, дёрнув губами в грустной улыбке. Он откинулся на спинку кресла, глубоко вздохнул. Какое-то время постукивал пальцами по подлокотнику и кусал губы, смотря в одну точку перед собой. Наконец, решился договорить. - Ты скучаешь по мальчишке, который был влюблён в тебя и не знал, как это показать. И надо ли вообще показывать.
Вэл хмыкнул. Так, упоминая тогдашнего себя в третьем лице, говорить было в разы проще. Можно признаться в чём угодно и остаться при этом беспристрастным сторонним наблюдателем. Вариант для тех, кто не привык быть откровенным. Или скорее - не научился.
- А когда решился показать... - Раух неопределённо махнул рукой, чувствуя, как подступает ком к горлу. - В общем, не важно. Прошло действительно очень много времени. И моя реакция на тебя намекает лишь на то, что мне стоит посетить психолога. Ты будишь что-то... - "Что и так не забыто", - что не хотелось вспоминать. Когда я встретил Калеба на днях, понятия не имел, что его жена - это ты.
Да, сделай девушке "приятное", скажи, что никогда больше не хотел бы её видеть. Раух был просто мастером комплиментов, что двенадцать лет назад, что сейчас.

[icon]http://40.media.tumblr.com/8971e79258d386362630f8f6828fc795/tumblr_no6n4kXufS1ungdg2o2_r3_250.jpg[/icon]- Не надо извиняться, - попросил Вэл, поднимаясь на ноги следом и отходя к окну. Зачем он сказал, что не знал?.. Когда принимал решение прийти к ним, всё он уже знал. Хотел в чём-то убедиться, что сам же выдумал, а на деле растормошил старые чувства. "Какой дурак".
Одно желание?
Раух обернулся и непонимающе посмотрел на Пандору.
- Ты всё также не умеешь пить, - шутливо заметил Вэл и, чтобы скрыть очередную волну подкатывающего волнения, нарочито бодро добавил:
- Опасно такое предлагать человеку, которого толком не знаешь. Мало ли...
Вслушавшись в то, как прозвучало сказанное, Валентин фыркнул. Жуть, какой он опасный. Возьмёт и попросит подарить ему на память почку. Или палец. Безымянный, с кольцом. Раух скользнул рукой в карман, нащупал сигареты и спросил, где можно покурить, но не дождался ответа. Заметил пепельницу на балконе и, дёрнув на себя не запертую на щеколду дверь, вышел. Ему нужно было остаться одному хотя бы на несколько минут, чтобы не сделать ничего опрометчивого.
Уже темнело. На глазах Вэла зажглась вывеска кондитерского магазина напротив. Валентин закурил и облокотился на поручни, тяжело вздыхая. Одно желание... Вэл понимал, что это очень формальное предложение. Дескать, хочешь, мы скатаемся ещё раз на море в Монреаль, вспомним былое, а после заживём, как прежде. Будем поздравлять друг друга с Рождеством, раз уж жизнь снова нас свела. Приходить в гости, оказываясь проездом в нужном городе. "Бред..." Ещё Вэл понимал, что, на самом деле, хочет от Пандоры очень многого. И поездки на море, хотя любви к пляжам и воде за эти двенадцать лет не прибавилось, и ещё одного поцелуя - обошлось бы дело одним поцелуем? Сомнительно. Вэл хотел, чтобы Пандора теперь всегда была рядом. Чтобы она была с ним, принадлежала ему, а не Джеймсу, Калебу, любому другому знакомому или не знакомому мужчине. Он хотел, чтобы Пандора сказала "я люблю тебя, это правда". И чтобы это оказалось правдой. Но что может сказать в ответ на такое желание замужняя женщина с маленьким ребёнком? Ебанулся ты, Раух. Вот и всё. У Пандоры была всесторонне обустроенная жизнь. Влезать в неё, наводить какие-то свои порядки, упустив в своё время шанс стать её полноценной частью, было непозволительно. Тем более, тут замешан друг.
Вэл резко обернулся и встретился глазами с Калебом. Тот смотрел, как и всегда - доверчиво и открыто. Друг. "Какой я к чертям друг, если только что думал, как было бы здорово увести у него жену", подумал Вэл и почувствовал себя безмерно виноватым.
- Извини меня, - сказал Валентин, отводя взгляд. - Я умолчал. О кое-чём важном. Точнее... нет, уже не важном. А когда оно было важным и актуальным, я и предположить не мог, что...
Вэл осёкся. Как всегда, ему не хватало слов, чтобы правильно передать свои чувства. Затушив окурок о дно пепельницы, Валентин раскурил следующую сигарету, собрался с мыслями и выдал признание:
- Я люблю Пандору. Со школы. Мы не общались двенадцать лет, так что я не знал, что она вышла за тебя. А когда узнал в пятницу, мне захотелось посмотреть, как вы живёте. Но... в общем, этого не стоило делать.
Раух нервно дёрнул плечами и подумал: "Какой же я жалкий". Потом его догнала мысль, что не надо было втягивать в это дерьмо Калеба. Но было уже поздно.

Отредактировано Val Rauch (18.08.2015 12:19:17)

[icon]http://40.media.tumblr.com/eb0e394dc50e00e63cd9aa5288152571/tumblr_no6n4kXufS1ungdg2o7_r2_250.jpg[/icon][nick]Pandora Mcintosh[/nick][charinfo]<b>Пандора Макинтош</b><div>29 лет, искусствовед</div>[/charinfo][status]Six degrees of separation[/status][sign] [/sign]
Ну и чего она вообще ожидала? Что Вэл и правда загадает вот прямо здесь какое-нибудь желание? Что она сможет выполнить это самое желание и расплатиться с собственной совестью? Нет уж, Пандора, так бывает только в сказках. Только в сказке ловят волшебную рыбку, та исполняет желание, а потом рыбку отпускают обратно в море. Пандору в море никто не выпустит. Хотя бы потому что никто ее не ловил, никто не заставлял - сама влезла в сети, да еще и запуталась как следует, от души.
"Человек, которого толком не знаешь".
Пандоре ужасно хотелось возразить, сказать, что все она прекрасно знает. А что не знает - то чувствует. Ну или хотя бы обвинить Вэла в жестокости, потому что что-то в этом было невероятно жестокое - сказать, что она его совсем не знает. Как будто бы она предлагала что-то двусмысленное незнакомому человеку на улице. Это же не то же самое совсем! А вдруг он и правда решил, что она предлагает ему что-то двусмысленное? Пандора и сама не знала, что она будет делать, если Вэл потребует что-то... что добропорядочной жене и матери делать нехорошо. Совершенно невовремя на ум пришла еще и сказка о Румпельштильцхене, который захотел первенца королевы, и Пандора, уже далеко не трезвая, немедленно испугалась, что Вэл потребует маленького Валентина.
Она уже собралась уточнить эти слова про желания, но обнаружила, что Вэл уже ушел на балкон.
Сбежал.
Ну да, глупо было вообще это говорить. Не нужно Вэлу никакое желание, и извинения ему никакие не нужны, потому что если тогда она умудрилась хоть сколько-то ему понравиться, то теперь-то он ее точно ненавидит.
Вторая бутылка пива закончилась как-то незаметно, мысли как-то тоже закончились и в голове была глухая пустота. Встретились, называется. Надо было оставаться на ночь у матери. Или хотя бы доехать до свекрови и забрать малыша. Ну или, вероятно, не пить, но Пандора даже не представляла себе, как бы себя чувствовала, если бы еще и не напилась. Последние десять лет она и капли спиртного в рот не брала, после выпускного - ни разу. Спиртное осталось неотъемлимой частью старшей школы, в университете таких переживаний даже и близко не бывало.
Как подошел Калеб, Пандора даже не услышала. Но расслабилась сразу, от первого же прикосновения. Калеб - не Вэл. С Калебом все просто, спокойно, уютно. И не дергает от каждого взгляда, не колотит дрожью от поцелуев, не приходится губы подолгу разглядывать, потому что посмотреть на что-то другое просто не получается.
Только сейчас почему-то было очень стыдно. Вроде ничего такого особенного Пандора и не делала, даже вот в виду ничего такого не имела, но все равно казалось, что все произошедшее могло бы Калеба огорчить.
"Я не хочу отдыхать, дорогой, я хочу... в общем, так, как я хочу, не бывает."
Пандора и сама не очень понимала, как именно она хочет. Чтобы Калеб никуда не девался, но еще у нее в жизни был Вэл, а еще чтобы они вместе как-то так слились в одного человека, чтобы ей не приходилось разрываться между двумя - пожалуй, это было самым точным определением. И ни разу не выполнимым.
- Вэл вышел на балкон покурить.
Пандора улыбнулась, коснулась губами щеки мужа и выбралась из его объятий. Так, конечно, можно было стоять сколько угодно, но она и правда достаточно испортила им обоим вечер. Пусть пообщаются.
- Я прилягу, ладно? Что-то я и правда устала.
Пандора не стала раздеваться и даже не стала закрывать дверь в спальню. Просто рухнула на кровать, подтянула к себе подушку и уткнулась в нее лицом. Не плакать уже не было сил, но совершенно не хотелось, чтобы это кто-то из тех двоих услышал или хотя бы понял.
Вот чего она вообще ожидала?

[icon]http://40.media.tumblr.com/eb0e394dc50e00e63cd9aa5288152571/tumblr_no6n4kXufS1ungdg2o7_r2_250.jpg[/icon][nick]Pandora Mcintosh[/nick][charinfo]<b>Пандора Макинтош</b><div>29 лет, искусствовед</div>[/charinfo][status]Six degrees of separation[/status][sign] [/sign]

Пандора и сама не знала, сколько уже пролежала и сколько проплакала. Почти как глупая английская девочка Алиса, наплакавшая целое море. Хотя, пожалуй, перспектива наплакать море не такая уж и плохая - разлилось бы здесь море, унесло бы с собой Пандору, и можно бы было не думать, не решать, не пытаться понять себя, Вэла, Калеба. Конечно, жалко немного сына, что он бы потом остался жить только с отцом, но так ему даже и лучше. Вообще, без Пандоры бы всем было куда как лучше, спокойнее, тише. Пандора же вечно все портит.
Вот и сейчас тоже. Вроде и тихо совсем плакала, как же Вэл услышал? А это ведь точно Вэл, еще до того, как спросил, было понятно, что это Вэл. Ничем они, все же, с Калебом не были похожи. И пахли по-разному, и в комнату входили по-разному, и даже коснулся ее Вэл совсем не так, как коснулся бы муж. Калеб бы, наверное, обнял. А Вэл не обнимет, даже если попросить. Хотя просить Пандора ни за что не будет. Хватит уже, уже и так достаточно жизни ему попортила.
- Я не плачу. - отозвалась Пандора и повернулась на голос, надеясь, что если плакать в подушку - потом слез уже не будет видно. Глупости, конечно, все там видно - и слезы, и покрасневшие глаза, и мокрые разводы на наволочке. - Тебя искал Калеб. Вы поговорили?
Она не знала, о чем они разговаривали и даже не была уверена, что хочет знать. Но неизвестность, недосказанность, неясность... это напрягало. Пандора не хотела ничего решать. Пандора не хотела ни о чем думать. Пандора напилась пива и хотела, чтобы прилетела фея, и по мановению волшебной палочки вдруг стало все хорошо. Как именно должно выглядеть это самое "хорошо" тоже думать не хотелось. То ли, чтобы Вэл сейчас вообще не приходил, то ли, чтобы она не выходила замуж за Калеба, то ли, чтобы 2003-ий год и вовсе не случался, то ли еще что-то.
- Про желание. - вспомнила вдруг Пандора. Интересно, стоит ли говорить, что у "выполню любое" все таки есть какие-то ограничения? Или Вэл достаточно благороден, чтобы это понимать? - Я... - нет, пожалуй, такое Пандора сказать не сумеет ни за что. И без того он, кажется, все время в ее словах какие-то оскорбительные намеки видит. Вдруг обидится, что она его считает способным на какую-нибудь гадость? - Ты загадал?
А может, Пандоре даже хотелось, чтобы Вэл загадал сейчас что-нибудь непорядочное. Не чтобы обидеть Калеба, вовсе нет, Пандора бы ни за что не хотела обидеть мужа. Нельзя обижать святых людей, а Калеб меньше чем на святого никак не тянул. Просто вдруг тогда хоть что-то стало бы понятно? Вдруг бы Вэл принял решение за нее, и следующие десять лет не пришлось бы совеститься, что принятое решение оказалось неверным?

[icon]http://40.media.tumblr.com/eb0e394dc50e00e63cd9aa5288152571/tumblr_no6n4kXufS1ungdg2o7_r2_250.jpg[/icon][nick]Pandora Mcintosh[/nick][charinfo]<b>Пандора Макинтош</b><div>29 лет, искусствовед</div>[/charinfo][status]Six degrees of separation[/status][sign] [/sign]

Пандора поспешно провела ладонью по щекам, стирая следы слез. Понял все таки. Оно и неудивительно - это только Пандора может смотреть и не замечать самого очевидного, а Вэл-то быстро сообразит. Он умный, это Пандора еще с первого знакомства знала. И добрый. Он о Калебе вот так хорошо сейчас говорил, Пандора даже удивилась, как это - не видеть человека двенадцать лет, а потом вдруг так его описать. Ей бы самой никогда не справиться, она вообще плохо подбирала слова. Вот нарисовать - это да, это куда проще. Только портрет Калеба Пандора бы рисовать не стала. Она же больше не рисовала портреты. Впрочем, Калеба и не нужно рисовать портретом. Его можно нарисовать пейзажем - примерно так его Пандора и воспринимала, теплым, окружающим, защищающим. Как летний дождь, ласковый, им можно дышать, ловить капли в ладони, подставлять лицо и жмуриться от удовольствия.
Совсем иначе, чем с Вэлом.
Нравится ли ей эта жизнь? Конечно, нравится. Целовать мужа утром, отводить ребенка в ясли, ехать на работу. Готовить по вечерам ужин, устраиваться на диване рядом с Калебом, держа в руках кружку с чем-то горячим, и смотреть, как он пишет или вычитывает текст. Читать его романы, он так красиво писал, Пандора искренне восхищалась талантом и фантазией супруга. Укладывать малыша спать. Закрываться в комнате, слушать музыку Вэла и плакать. Исписывать страницу за страницей старомодных бумажных дневников, а потом собирать их и выбрасывать за два квартала от дома, чтобы Калеб случайно не нашел и не прочитал.
Нравится ли ей эта жизнь? Конечно, нет. Ей не хватало этих дразняще улыбающихся губ, на которые просто не получалось не пялиться. Не хватало ощущения сумасшедше колотящегося сердца. Не хватало постоянной потребности протянуть руку, потрогать, коснуться, удостовериться, что Вэл - настоящий, живой. Не хватало постоянных рисунков - то с натуры, то по памяти, потому что его можно было рисовать сколько угодно, он же невероятно красивый, аж дух захватывает. Не хватало тех уроков математики, когда можно было слушать его объяснения, а потом решать и так безумно гордиться собой, когда вдруг получается.
Нравится ли ей эта жизнь? Конечно... конечно...
- Не знаю.
Как-то странно было разговаривать, глядя на него вот так с кровати. И руки толком деть некуда, а потрогать его всегда хочется, но нельзя же! По миллиону причин нельзя, и еще по миллиону - не стоит.
Пандора притянула мокрую от слез подушку поближе и прижала к груди. Так хотя бы руки заняты.
- Не знаю я! - это прозвучало уже почти сердито, потому что было так невероятно нечестно, что он задает такие вопросы. Умный же здесь Вэл, а не Пандора, зачем же он спрашивает? Он и сам наверняка уже все понял, не то, что Пандора. И понял куда лучше, куда вернее. Вот как про Калеба все понял, так и про Пандору все знает.