Идея была потрясающе тупой и опасной. Быть может, именно поэтому Леон, обнаружив ее у себя в голове, впал в восторг той степени, когда это граничит с веселым сумасшествием, и решил исполнить все этапы, необходимые для ее осуществления. Несмотря ни на что и вопреки всему! Пусть даже это стоило бы ему дружбы с таким замечательным парнем как Энди. Собственно, ради него все, можно сказать, и затевалось.
Истина была куда милее сердцу, нежели досужие домыслы. А ее поиски всегда оборачивались если не увлекательным приключением, то чем-то значимым точно. Изводить себя мыслями на манер "А что будет, если..." возможно, имело бы смысл, если бы гиперактивность не вставала Леону поперек его же горла, гоня и гоня вперед, на поиски правды. Он едва ли мог спокойно усидеть на месте в тот день, когда, сведя воедино все кусочки информации, которой располагал, сообразил, насколько она пахнет жаренным.
Она прямо-таки таяла на углях, а еще на ней ужасно вкусно шипел мясной сок, возбуждая у особо заинтересованных лиц типа него не только аппетит. Энди и связь его отца с неизвестным порошкообразным веществом, по виду напоминающем героин, а на словах того же Энди "не способного причинить особенного вреда" с течением времени превратилась в слишком лакомый кусочек. Его никак нельзя было оставлять без внимания.
Леон, проработав свой план получше, решил действовать. Для начала необходимо навестить бойфренда Энди. К нему неспешным шагом, с зажатой в кулаке склянкой с заветным порошком, Коэн и направился ближе к обеду.
Он уже решил, что именно на Рирдене будет проверять действие "тусовочной шмали". Сам Энди в качестве подопытного кролика отпадал категорически. На это было несколько причин (весьма сомнительного свойства и той же степени логичности). Во-первых, в настоящий момент он был единственным связующим звеном между потенциальным клиентом и Мэйсоном-старшим, который варился в деле распространения "соли" несколько дольше и явно имел весьма интересные контакты; терять потенциальную возможность встретиться с ним лично, отвлекая на беспокойство о сыне, не очень хотелось. Во-вторых, тем самым Леон избежит прямого риска, используя для испытания действия подозрительного вещества не своего друга.
Ну, а в-третьих, возможные риски и для стороннего лица были минимальны, так что ссать и рвать на голове волосы было рано.
Если верить Энди.
Насколько ему вообще можно было доверять? 
Микроклимат квартала, где расположилась на своих квадратных метрах потенциальная ячейка общества, показался Коэну в целом приятным и успокаивающим. Не то, что в Торонто. Никаких тебе бомжей на улицах, пустой тары или ребят крайне подозрительного вида, предлагающих ширнуться веществами куда более опасными, чем те, что держал в руке Леон. По дороге он зарулил в кондитерскую, вынеся оттуда сладкий боекомплект — предлог для чаепития.
Коэн подлетел к нужной двери не сразу. В его четкий план входило принятие на себя образа еще большего дурачка и простофили, чем он был на самом деле. Минут семь он бегал по этажам и колотил в двери, громко зазывая Энди по имени, а потом, увеличив громкость, помянул по фамилии. Подустав, он присел на корточки, поправил повязанный на шее красный шарф, проверил, на месте ли склянка и перевел дыхание. Потом повернул голову и обнаружил, что искомая дверь гостеприимно распахнулась. Выражение лица открывшего врата в свои чертоги показалось Леону малочитаемым.
Он резко вскочил, легко, как мальчишка, преодолел разделявшие их метры и оперся на дверной косяк, порывисто дыша.
— Я, это... замотался вас искать, короче! Жуть, а не дом. Прям императорские чертоги. Пока ищешь, рискуешь затеряться в коридорах и помереть нахрен с голоду. Я слышал парочку историй про таких людей, кстати. — Леон широко улыбнулся; поняв, что опять говорит не о том, махнул рукой и изложил центровое.— А, что это я. Не бери в голову, меня иногда заносит. Я, это. Леон. Леон Коэн. Друг Энди, твоего бойфренда. Ты ведь его бойфренд? У тебя не найдется чайку? Все внутренности проморозил, пока к вам бежал. Не дай умереть старому другу твоей второй половинки!
Коэн вручил коробку со сладкими пирожными и доброжелательно улыбнулся.

Энди отошел гулять с собакой. Отлично. С одной стороны. Значит, в распоряжении Леона имеется некоторое количество времени для осуществления плана, сомнительного во многих отношениях и не согласованного ни с кем, кроме себя самого. Маршалл, если бы ведал, что в данный момент происходит в голове его непутевого младшего брата, точно в срочном порядке прикатил бы из Торонто и упек суток на пятнадцать, приписав в качестве причины обыкновенную драку или неповиновение полиции. Потому что не дело это — подставлять недеепричастных. Ни в чем не повинных. Не ведающих.
Доброжелательная улыбка на лице Леона грозилась вот-вот сделать его больше похожим на безумца всамделишного, чем на простого парня с идеями, который пребывал в несколько возбужденном состоянии. Он думал — и это ему нравилось. Интересно до чертиков, сработает ли его план? Насколько в задуманном предприятии дозволительна импровизация? Пойдет ли она на пользу, воспользуйся Леон подвернувшимся выгодным шансом?
— Алан, — эхом отозвался Леон, пребывающий до того в буферном состоянии. Сейчас нельзя уходить в мысли целиком, иначе ж утонешь, неопытный. Нужно — демонстративно — провозгласить своим жизненным принципом заботу о ближнем и ввалиться в апартаменты будущей ячейки общества. Что Коэн и сделал, даже не потрудившись снять обувь и верхнюю одежду. 
Его знаменитое многословие никуда не делось, но на мысли слова тоже были нужны. Не имеющий привычки и опыта думать о чем-то всерьез, Леон крайне неумело расходовал словесный ресурс. Но он сумел вовремя подсобраться, убедив себя, что оттого дело выиграет.
— Ой-й-й-й-й, вот я деревня. Прошу пардона! — На положенные им места отправились куртка и ботинки, а носки по цвету и узору могли порадовать бойфренда Энди своим разнообразием. Леон сделал низкий поклон, сложив ладони в молитвенном жесте, но Алан уже умчался, оставив актера без публики. Коэн не расстроился. Из кармана куртки в ладонь перекочевала "соль". Коэн неторопливо двинулся в сторону гостеприимного Алана. Его цели. Думать о бойфренде Энди в таком ключе было неправильно, но жуть как приятно щекотало нервы.
— Не привык, видишь ли. просто так вваливаться без приглашения, предупреждения... жуть! — Сообщил он, присаживаясь на предложенное ему место. Сложил ладони, сжатые в кулак, на столе, с интересом наблюдая за Аланом. — Совсем разучился манерам, пока куковал в своей хатке один. Как сыч. — Его лицо просветлело, словно он только что постиг для себя что-то, о чем раньше не подозревал. Подсыпать "Соль" в чай — слишком пошло и просто. Куда как веселее посыпать ей курицу! Леон активно закивал.— Ты что-нибудь слышал о птицах? Ну, сычи. Маленькие грустные птички... волнуюсь я. Кстати. — Как бы невзначай бросил Леон. — За Энди-то.