[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Сначала Уилан недоуменно приподнимает брови, а затем хмурится, рассудив, что раздраженная речь Штефана направлена вовсе не в ее адрес. Мойра терпеливо держит телефон и откидывается назад на кровать, свесив ноги. Еще с полминуты она изучает потолок, не отличающийся никакими занимательными отметинами, что, впрочем, не слишком расстраивает Уилан: она рассеянно улыбается, прислушиваясь к чуть приглушенному голосу в трубке. Ей немного жаль попавшего под раздачу студента: будь Мойра немного усерднее и, чего греха таить, талантливее в точных науках, она, наверное, могла бы оказаться на его месте.
Задумавшись, Мойра мнет конец свободной легкой майки, и вздрагивает от неожиданности, когда голос Штефана звучит отчетливей.
- Я думала, это звание навсегда закрепилось за мной, - тихо фыркает Мойра, отчего-то развеселившись. И запоздало соображает, что Штефан собирается приехать. Уилан на пару секунд замолкает, снова жмурится и трет лоб под челкой. Она слабо представляет, чего добьется Штефан своим присутствием здесь – разве что узнает некоторые подробности об успешно проведенной операции и убедится, что Мойра, как и ребенок, живы и относительно здоровы. Однако она ведь и так его об этом осведомила.
- Не надо, - растеряно отвечает Мойра, возвращаясь в сидячее положение: от резкой перемены мгновение кружится голова, - Ничего везти не надо, - твердо говорит Уилан. Она не планирует задерживаться в больнице больше положенной недели, а все, что ей требуется для того, чтобы не сдохнуть от скуки, уже привезла Кэролайн.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Полчаса Мойра тратит на то, чтобы, растянувшись, упорно таращиться в потолок. Не слишком продуктивное занятие, но в ее случае уже достаточно привычное. Уилан вообще начинает думать, что заниматься бесцельным разглядыванием ничем не примечательных вещей у нее выходит лучше всего. Кажется, за три недели это вполне вошло в устойчивую привычку: куда проще уследить за своими мыслями, когда смотришь на статичные предметы, не отвлекающие никакими деталями.
Она снова резко садится, когда дверь в палате открывается, и опять жалеет, что не подумала, прежде чем совершить резкое движение: в глазах на мгновение темнеет, но это уж точно не сравнится с потерей зрения. Мойра внимательно смотрит на Штефана, опираясь ладонями о кушетку, и неловко кивает, когда он улыбается, сообщая, что с ним тоже все в порядке.
Уилан свешивает ноги с кровати, выпрямляя спину, и хмурится. Наверное, Штефан ждет объяснений. Мойра задумчиво вертит кольцо на пальце и все же опускает руки на колени, оттянув легкие трикотажные шорты, чтобы больше прикрыть бедра – жара доставляет массу неудобств, особенно, когда соседка по палате постоянно просит закрыть окно плотнее, потому как параноидально боится, что ее продует.
- Да, память возвращается, - соглашается Мойра, не считая, что стоит лукавить по этому поводу: какая, собственно, Штефану разница, если он и так ей во всем признался?
- Частично, конечно, но… - Уилан пожимает плечами и даже и не думает продолжать. Все-таки, это ведь не Штефан стал счастливым обладателем временной амнезии; он, в отличие от Мойры, помнит все гораздо лучше. Во всяком случае, с хронологией у него точно проблем нет. Мойре же пришлось помучиться, чтобы составить все кусочки воедино.
- Я могла потерять его, - она не смотрит на Штефана, блуждая взглядом по стене за его плечом. Предложения выходят какими-то усеченными, но Мойре все равно: устраивать представления с трогательными рассказами о том, как она мотала в голове сотни событий и тысячи мыслей, нет никакого смысла. Да и желания нет, - А когда врач сказал, что они смогли сохранить беременность, я… - Мойра запинается и еще больше хмурится, не понимая, зачем вообще делится этим со Штефаном. Наверное, хватило бы и простого факта, что Уилан не собирается делать аборт, - Я просто не могу от него избавиться, - признается Мойра, все же переводя взгляд на Штефана.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Ей не доставляет никакого удовольствия упоминание о том, что она в отчаянном порыве решилась раздобыть пушку и все-таки выстрелила в Штефана. Но Мойра молчит и только хмурится, не собираясь перебивать или как-то возмущаться. Отчасти Штефан прав, и это Мойра тоже не спешит опровергать: ее планы действительно не уходят дальше рождения второго ребенка (за исключением, может быть, отказа от наркотиков). Хотя, это уже не так уж и мало, если учитывать то, с каким отрицанием Уилан изначально относилась к своей беременности. Фоном Мойра смутно радуется тому, что Кэролайн нет рядом, иначе бы мать уже давно впала в счастливую истерику, увидев Штефана. Сама же Уилан не чувствует ни восторгов, ни особого страха, ни нестерпимой ненависти. Из отрешенности ее выводит предупреждение Штефана, и Мойра склоняет голову набок, пытаясь осознать, чем обернется эта вариация угрозы.
- И чего ты хочешь, Штефан? – шумно выдыхая, интересуется Мойра. Раз уж они разговаривают начистоту, то стоит воспользоваться моментом, - Хочешь забрать ребенка? Или хочешь, чтобы я выделила тебе отдельную комнату в доме, чтобы ты мог приходить, когда тебе вздумается? – усмехается Уилан, несмотря на то, что не находит ничего смешного. Мойра соскальзывает с кровати, обходит ее и выуживает из-под небольшой стопки журналов на высокой тумбочке снимок УЗИ.
- Я не собираюсь запрещать тебе видеться с ребенком или ограничивать встречи воскресеньями, - Уилан протягивает снимок Штефану и снова устраивается на своем месте. Штефан Риордан со всеми своими ипостасями, кажется, переплюнул не только Джекила и Хайда, но и некоторых менее художественных персонажей: настоящие психи с раздвоением личности, наверняка бы уже позавидовали качеству исполнения. Несмотря на то, что Мойра успела узнать Штефана далеко не в однобокой роли, она все же помнит его отношение к Мэгги. И это в комбинации с заботой о Мойре самой (правда, черт знает, конечно, насколько она была искренней) сеет крошечное зерно доверия. Относительно потенциального ребенка, разумеется. Ее обещание звучит, впрочем, слишком глупо и наивно, потому что горький опыт, по крупицам восстановленная память и непосредственная откровенность Штефана уже давно должны были научить Мойру: он берет то, что ему хочется, и не слишком заморачивается, применяя силу.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Пока Штефан крутит в руках снимок, губы Мойры дергаются в улыбке, и она почти готова снисходительно помочь ему разобраться в том, где, что и почему находится. Ей, честно говоря, с первого раза тоже не удалось разглядеть там подобие плода. Но вместо того, чтобы подняться и любезно сообщить Штефану, что именно на снимке является ребенком, Уилан застывает от неожиданно сократившейся дистанции. Штефан больше не шутит. Или удачно маскирует шутки абсолютно серьезным тоном.
Мойра удивленно смотрит в лицо Штефана, растерянно мотая головой. Она не шарахается от него, не спешит оказаться в противоположном углу комнаты, не кричит и не собирается впадать истерику, пытаясь вырваться. Видеть в нем исключительно монстра Мойра, медленно собиравшая утерянные воспоминания, перестала недели две назад, и пока вполне удачно удерживает два образа в голове. Другой вопрос, что абсолютно разграничить их достаточно сложно: без одного не бывает второго, верно? Уилан поджимает губы, делает глубокий вдох и поднимает взгляд к потолку. Она решительно не представляет, как ей реагировать. Мойра только-только успела примириться с мыслью, что теперь Штефан ее не тронет. Впрочем, он, разумеется, и не пытается ее запугать или причинить боль; это заставляет Уилан сомневаться в том, что она вообще знает настоящего Штефана: две крайности его характера составляют слишком заметный диссонанс, чтобы спокойно принять обе.
- Я не знаю, Штефан, - Мойра отвечает тихо, когда он опускает голову, и Уилан, робко и почти невесомо касаясь его волос, мягко проводит кончиками пальцев к затылку, - Правда, я не знаю, - она снова вздыхает и прячет лицо в ладонях, пытаясь собраться с мыслями. У Штефана определенно есть талант расшатывать ее и без того не самое устойчивое душевное равновесие.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Тот короткий промежуток времени, когда Мойра не воспринимала каждое слово, брошенное Штефаном невзначай, как угрозу или издевку, быстро сменился долгими тремя неделями, за которые Уилан успела проанализировать столько информации, сколько никогда не пыталась осмыслить в жизни одновременно. И благодаря проделанной работе, Уилан, пожалуй, может утверждать, что безобидных жестов и слов от Штефана тоже было не мало. Может, в какой-то степени и больше, чем агрессивных. Впрочем, качество иногда превосходит количество по впечатлениям. Об этом Мойра тоже старается не забывать.
Она изгибает бровь, относительно спокойно выдерживая очередное, на удивление осторожное движение Штефана. Его абсолютно серьезное выражение лица и чушь, которую он несет, в сочетании друг с другом заставляют Мойру тихо рассмеяться. Уилан неловко складывает на колени отнятые от лица ладони, и с секунду посмотрев в глаза Штефану, опускает взгляд, испытывая какое-то двойственное чувство. С одной стороны ей ужасно неловко от того, что Штефан находится так близко; от того, что он ей говорит. А с другой, Мойра будто оказывается в компании старого знакомого: разумеется, так и есть, только вот подводный камень этого знакомства вовсе не располагает к стопроцентно доверительному общению.
- Да уж, - фыркает Уилан, качнув головой, - Этот странный фетиш обошел меня стороной, - соглашается Мойра, расслабившаяся из-за того, что Штефан более или менее отошел от темы, сведя разговор в шутку. Это Мойра бессознательно помечает как плюс, оценив старания, благодаря которым Уилан чувствует себя немного комфортней.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Штефан болтает не меньше Мэгги, если дать ей только волю, и Мойра  удивленно приподнимает брови, глядя на то, как Штефан вытягивается, сидя на подоконнике. Она, поправив мешающуюся челку, слушает оживленный монолог Штефана и слабо улыбается вместо ответа: бесконечный поток информации явно не требует моментальной оценки и критики. В какой-то момент Уилан даже думает, что Штефан просто-напросто не может быть больше тридцати пяти (по хорошему счету, вернее даже поставить лимит в двадцать пять), потому как сейчас он больше смахивает на очень разговорчивого мальчишку, чем на взрослого серьезного мужчину. Это открытие тоже порядочно удивляет Мойру; она аккуратно поправляет съехавшие носки и, с ногами забираясь на кровать, осторожно ложится на бок так, чтобы не терять Штефана из поля зрения. Уилан тихонько ухмыляется, когда он рассказывает о своей ученице, и, прикрывая на несколько секунд глаза, улыбается одним уголком губ.
- Поразительно, как легко у тебя получается находить общий язык с детьми, - делится своим впечатлением Мойра, которой самой явно далековато до Штефана с его умением без особых трудов вызывать детские симпатии, - Мэгги скучает по тебе, - признается Уилан, вспоминая, как всякий раз замолкала, не отвечая на вопросы дочери о том, когда Штефан заглянет к ним в гости. Пожалуй, именно Мэг бы обрадовалась искреннее всех, если бы узнала, что он снова пришел. Мойра утыкается носом в подушку, а затем опять поворачивает голову к окну.
- Это, конечно, пока лишь неточное предположение, но на УЗИ сказали, что, скорее всего, это мальчик, - зачем-то рассказывает Уилан и вытягивает руку ладошкой вперед, разглядывая, как солнце подсвечивает красным контуром пальцы. Мойра донельзя странно чувствует себя в обществе Штефана, но, прислушавшись к собственным ощущениям, не находит ни намека на нестерпимый дискомфорт, который раньше был верным спутником Риордана.

Отредактировано Etain Riordan (17.07.2015 21:17:49)

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Соседка по палате – тучная Энн, которая упорно называет себя уменьшительно-ласкательным (будто ей это поможет) вариантом Энни – трещит, кажется бесконечно, щедро одаривая Мойру советами умудренной опытом женщины по поводу и без. Точно задобренный лакомством китайский божок (в целом, это не слишком далеко от истины: когда Штефан вручает ей коробку конфет, вдруг выясняется, что она – вот так сюрприз – ужасная сладкоежка), Энни внезапно становится дьявольски дружелюбной и разговорчивой. Последнее успевает набить Уилан оскомину, потому что за время, пока Мойра варилась в соку собственных мыслей, она успела отвыкнуть как от праздных бесед, так и от любого общения в принципе. После того, как Энни объясняет, что все эти новомодные витамины для беременных не приносят никакой пользы (лучше принимать стандартный кальций, авторитетно заявляет Энни), она начинает пускаться в подробности своей жизни, подспудно отмечая, что табу на секс во время беременности – абсолютная глупость (скрываясь в дверном проеме, Энни многозначительно подмигивает Мойре, когда Штефан приходит ее навестить). А затем долго и выжидательно молчит, видимо, надеясь на ответную исповедь: Мойры хватает лишь на кислую натянутую улыбку: она вежливо извиняется, жалуется на сонливость и притворяется спящей, чтобы у не в меру общительной знакомой не было шанса привязаться к ней с пристрастными расспросами.
Впрочем, непринужденные истории Штефана, вопреки ожиданиям, совсем не напрягают Мойру – в какой-то момент Уилан даже признается (исключительно себе, конечно же), что они ее развлекают. Штефан не требует от Мойры ответных монологов и вполне успешно справляется с ролью единственного рассказчика. И это Уилан тоже устраивает более чем полностью. Когда он демонстрирует ей новую татуировку, Мойра требуется несколько минут, чтобы понять, отчего у нее возникло стойкое чувство дежавю: она удивленно улыбается, соглашаясь со Штефаном – Мэгги и впрямь не занимать талантов. Мойра мечтательно озвучивает надежду на то, что, возможно, однажды Мэг сможет учиться в консерватории, и пугается, потому как вдруг сильно напоминает себе собственную мать, возлагавшую на Мойру огромные надежды; Уилан мысленно дает себе обещание, что никогда не будет давить на своего ребенка (своих детей, поправляется она). В конце концов, Мойра – живой пример того, что бывает, если сложить на неокрепшие детские плечи тысячу далеко идущих планов.
Пока Мойра собирает вещи в небольшую сумку, Энни сетует на то, что ей предстоит торчать здесь еще неделю, а она уже успела привыкнуть к Мойре (черт знает, какую шалаву ей подсунут в соседке после выписки Уилан). Энни порывисто обнимает Мойру (последняя, кажется, готова провалиться под землю от неловкости – она уже представляет, как облегченно вздохнет, когда покинет палату) и на ухо советует покрепче держаться за мужа (Энни пребывает в счастливом неведении, уверенная, что Штефан – законный супруг Мойры); говорит, что если бы у нее был такой мужчина, она бы уж точно сделала все, чтобы он и не подумал смотреть на других блядей (по крепкому словцу, которое Энни непременно вставляет в каждом втором предложении, Мойра, пожалуй, тоже скучать не будет). Уилан растерянно кивает и ловит себя на мысли, что дифирамбы в адрес Штефана, которые в первую очередь поет Кэролайн при всяком удобном случае, ее больше не раздражают.
На парковке Уилан не с первого раза отыскивает знакомую ауди, но, выцепив взглядом автомобиль Штефана, тут же меняет траекторию с неопределенной на вполне четкую. Почти невесомый шифон платья с легким подкладом оборачивается вокруг бедер, когда холодны ветер чуть усиливается – однако, ненадолго. Мойра поправляет подол кашемирового пальто, складывая сумку на заднее сиденье, медлит несколько секунд, прежде чем сесть впереди.
- Энни передавала тебе привет, - сообщает Мойра, задумавшись о том, что, наверное, придется менять номер: теперь уже бывшая соседка настояла на обмене телефонами; и Уилан, уверенная в том, что сама ни в коем случае не позвонит, не может с точностью утверждать, что Энни не сдержит своего обещания «держаться на связи».
- Ты ведь… - когда Штефан паркует ауди возле дома, она запинается на полуслове, все-таки решившись на него посмотреть, - …зайдешь? – Уилан теребит мелкие браслеты на левом запястье и сама не понимает, к чему спросила.
Переступая порог дома, Мойра ждет, что Мэгги первой бросится к ней на встречу – и ошибается, потому что пушистый черный комок опережает Мэг, неумело вставая на задние лапы: царапает несточенными когтями тонкие капроновые колготки Мойры и активно верится вокруг, отчаянно виляя хвостом. Мойра удивленно смотрит сначала на щенка, потом на дочь, опускаясь перед ней на колени, чтобы оставить поцелуй на детской щеке, и рассеянно проводит ладонью по шерсти суетящегося животного – щенок, улучая возможность, облизывает ей руку.
- Вы завели собаку? – свой вопросительный взгляд Мойра переводит с Кэролайн на Штефана: мать кивает в его сторону, будто решение принимала вовсе не она.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Пес, кажется, дай ему волю, готов облизать Мойру с ног до головы. Внимание собаки ненадолго переключается на присевшего рядом Штефана, и Уилан коротко кивает; в детстве ей ужасно нравилась эта сказка, но больше не из-за наличия в ней собаки: симпатия Мойры объяснялась тривиально – ей всегда дичайше хотелось попасть в загадочную волшебную страну, как и многим другим детям. Впрочем, как бы старательно Уилан не открывала на ночь окно втайне от матери, к утру оно оказывалось запертым – и, как и следовало ожидать, за ней так и не прилетел никакой Питен Пэн. Мэг, в отличие от Мойры, предпочитает всем сказкам скандинавские легенды, и Уилан, благодаря болтовне впечатлительной дочери, выучившая всех ее любимых персонажей, лишь качает головой: выбор имени для добродушного пса, хоть и предполагаем, учитывая увлечения Мэгги, но все-таки уж слишком резок.
- Он чудесный, - Мойра невольно улыбается, глядя на то, как щенок тщетно старается залезть к ней на колени, оставляя затяжки и шерсть на скользком шифоне. Мэгги, жадно наблюдающая за реакцией матери, сияет ярче любого солнца, и Марлен мягко треплет ее по макушке, поднимаясь вслед за Штефаном. Уилан вовсе не уверена, что ее мнение как-то бы повлияло на наличие собаки в доме, однако все равно добавляет, - Правда. Потрясающий.
Кэролайн, с перекинутым через плечо вафельным полотенцем, хмыкает, когда Штефан упоминает, видимо, безвозвратно испорченные туфли – мать скорее всего думает, что была бы не против, если бы Фенрир в принципе сожрал половину гардероба дочери; и скрывается на кухне, охая, потому что забыла выключить плиту – она как раз занималась приготовлением обеда до того, как Штефан привез Мойру.
- Не понимаю, как она согласилась, - пожимая плечами, удивленно произносит Мойра и следит за тем, как Мэгги визжит, пытаясь отобрать у щенка крупный резиновый мячик – такая игрушка псу пока явно не по зубам, но это лишь до поры до времени: Мойра, хоть и смутно, но может себе представить, какие габариты примет Фенрир уже месяцев через пять-шесть.
- Когда мы со Стивом выпрашивали собаку, она наотрез отказалась даже говорить об этом, - негромко рассказывает Мойра, надеясь, что Кэролайн, увлеченная готовкой, судя по ритмичному стуку ножа о разделочную доску, ее не услышит. Домашние животные, по мнению матери, требуют слишком много времени, которое лично ей есть на что потратить. Как только Стив или Мойра затевали осторожные беседы о собаках, к примеру, из приюта, Кэролайн сразу пресекала все попытки разжалобить себя на корню: говорила, что знает, кому в итоге придется заниматься питомцем.
- Хотя, - Уилан чуть хмурится, делая паузу, - Я начинаю догадываться, почему мать передумала, - она фыркает, подхватывая опущенную на пол сумку, - В итоге вся ответственность за пса ляжет на меня, - и, кажется, за Мэгги тоже, справедливо предполагает Мойра: теперь, когда здесь прописался пес (в то, что Кэролайн потащит щенка в дом к своему мужчине, Мойре верится чуть меньше, чем нисколько), Мэг отсюда, наверное, даже за уши не оттянешь.
- Они ведь вырастают очень большими? – уточняет Мойре, когда, оставив пальто на вешалке в прихожей, заходит следом за Мэгги и псом в гостиную и по пути ставит сумку возле журнального столика. Уилан пытается представить, как будет справляется с огромным ньюфаундлендом где-то через пару месяцев, и ей становится смешно: наверняка Фенрир имеет все шансы перерасти не только Мэгги, но и саму Уилан.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Забравшаяся с ногами на диван Мэгги заливисто хохочет, наблюдая за тем, как пухлый неуклюжий щенок прыгает, пытаясь залезть на сиденье следом; Мойра начинает догадываться, что теперь в ее постели пропишется еще один жилец – Мэг помогает псу устроиться на мягком диване и пищит, когда шершавый язык касается ее щеки. Уилан улыбается, поворачиваясь к Штефану, и ловит на себе его сосредоточенный взгляд. Она удивленно приподнимает брови, не понимая, к чему клонит Штефан, говоря о том, что заберет пса. Но Уилан недолго остается в недоумении; ей приходится задрать голову, чтобы не прерывать зрительного контакта, когда он поправляет волосы Мойры и задерживает руку, дотронувшись до ее лица.
Мойра сама не замечает, как начинает воспринимать мягкие и осторожные прикосновения Штефана через совершенно иную призму; Уилан прислушивается к себе и понимает, что он ее больше не пугает, не приводит в состояние анабиотического ужаса, не вызывает желания забиться в угол и зажмурится, чтобы его не видеть.
- Штефан, - тихо выдыхает Мойра и опускает взгляд, неуверенная в том, что сможет ему вообще что-то ответить. Ей не надо объяснять, что значит – забрать ее и Мэгги.
Мойре Уилан двадцать один; у нее впереди целая жизнь и, кажется, несколько в прошлом. У нее, кажется, два брата с одним и тем же именем: первый – совсем еще мальчишка, бренчащий на гитаре несвязные мелодии, заботливо помогающий ей, шестилетнему ребенку, разобраться с нотной грамотой; второму – двадцать семь, и вены у него исколоты так, что страшно посмотреть. У Мойры два отца: поочередно целующий двоих детей в макушки и – тело с некрасивой застывшей гримасой под крышкой лакированного гроба. По большому счету, они не были счастливой семьей. Может быть, в какой-то момент – похожи. Но никогда по-настоящему. Вся видимость их иллюзорного семейного счастья рассыпалась, когда Стивен ушел – и если бы он ушел окончательно, а не с периодическими возвращениями, то, возможно, им всем было бы легче. Отец не испытывал к Кэролайн безграничной любви; Мойра не знает, страдала ли от этого мать, но прекрасно помнит выражение ее лица, когда Кэролайн увидела распластавшееся на кухонном паркете тело. Мойре тогда пришлось вызывать скорую самой и общаться с тут же примчавшимся агентом из ритуальных услуг, пока не приехали родственники. Семья – чертова фикция, фарс, представление без софитов и занавеса. Возможно, это единственная вещь, которую Мойра помнит лучше всего.
Уилан долго и внимательно смотрит Штефану в глаза, а затем, осторожно касаясь его предплечья ладонью, едва заметно улыбается, - Спасибо за собаку, Штефан.
Еще Мойра на удивление отлично помнит, что такие, как она, женами не становятся в принципе.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Подушечки пальцев у Штефана шершавые, но касается он ими Мойры удивительно мягко. Еще несколько месяцев назад она и не предполагала, что Штефан может вести себя с ней ласково; что он вообще умеет быть таким. Она чувствует себя странно и потерянно: нынешний Штефан напоминает ей отражение в зеркале; точную внешнюю копию с той лишь разницей, что теперь его лицо не вызывает у нее ни ужаса, ни отвращения. И смутно Мойра понимает, что подмена, по сути, случилась вовсе не с ним. Трансформации внутри самой Уилан происходят так же неумолимо, как движется скоростной состав: не остановить даже при всем желании, а если рискнуть – непременно переломает кости, разметав ошметки мяса по рельсам. Мойра кивает, когда Штефан направляется к выходу из гостиной, и удивленно думает о том, что не находит в себе этого желания – прервать метаморфозы.
Безысходность, в которую Энни загоняет Мойру своими односторонними разговорами, вынуждает последнюю слишком часто принимать горизонтальное положение и сосредоточенно выравнивать дыхание, чтобы создать видимость глубокого сна. Мойра подолгу лежит с закрытыми глазами, и мысли в хаотичном порядке вертятся у нее в голове, прокручиваются, точно по спирали, с каждым разом обрастая новыми. Некоторые воспоминания жалят, будто молодая крапива – оставляют зудящий след, только не на щиколотке, но где-то глубоко внутри. Мойра перебирает в памяти фрагменты минувших месяцев, как частички беспорядочных изображений калейдоскопа: впечатления, хоть и потеряли свою былую остроту, все же хорошо сохраняют прежнюю глубину. Она, может быть, и хотела бы снова забыть весь тот кошмар, который с легкой руки Штефана обратился в реальность; может быть, и хотела бы снова выжечь к чертовой матери из памяти ту ненависть, буквально переполнявшую ее при одной только мысли о нем. Впрочем, возможности не всегда совпадают с желаниями. Чаще – никогда.
Ко второму визиту Штефана Мойра не учится забывать – она учится прощать.
Прощение – наверное, одна из основных истин, на которой сходятся и психологи, и набожные христиане. Мойра мысленно воспроизводит каждую из обид, причиненных ей Штефаном, и бесшумно шепчет одно и то же слово. Однако «прощаю» – бессмысленный набор звуков, бесполезное содрогание воздуха. Мойра старается, но вместо этого вспоминает, что после вереницы стабильных мучений, Штефан, видимо, решил ее окончательно добить, выпотрошить, выжать из нее все по максимуму, обманув – иным глаголом Уилан просто не может описать то, что Штефан планировал умолчать о подробностях их не самых здоровых отношений, когда к и без того богатому набору ее проблем добавилась временная амнезия.
К третьему визиту Штефана Мойра больше не учится прощать – она учится оправдывать.
Быстрее всего ей удается найти разумное объяснение недоговоркам, которые позволял себе Штефан, утаивая от потерявшей память Мойры, при каких обстоятельствах она получила травму и, собственно, забеременела. Уилан с относительной легкостью списывает это на желание Штефана иметь ребенка. Сложнее приходится с другим прошлым – более болезненным.
Редкие затяжки на платье, подаренные на память щенком, видимо, в честь знакомства, привлекают внимание Мойры; она, опустив голову, подцепляет левой ладонью тонкий шифон; аккуратно скребет ногтем нитку, но тут же оставляет бесполезное занятие – удивленно смотрит на ни с того, ни с сего вернувшегося Штефана. Она чуть вздрагивает от неожиданности и, после секундного замешательства, старается не думать о том, почему подается ему навстречу. Мягко упираясь ладонями в грудь Штефана, Мойра отстраняется и бросает испуганный взгляд на Мэгги как на единственного свидетеля собственного преступления, однако, Мэг, увлеченная возней с щенком, не реагирует ни на что вокруг.
- Прости, - шепчет Мойра, мотнув головой и не поясняя свои извинения, относящиеся то ли к прерванному поцелую, то ли к тому, что она на него ответила.
- Отнесу вещи в комнату, - Уилан порывисто поднимает сумку и, не глядя на Штефана, выходит к лестнице. Поднимаясь, Мойра с тревогой думает, что, кажется, ей не потребуется много времени, чтобы придумать оправдание для каждого из грехов Штефана.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Собственная комната кажется Мойре будто чужой – всего за неделю она успела отвыкнуть от знакомых четырех стен, в которых Уилан проводила большую часть времени, спускаясь вниз лишь для того, чтобы поесть (если так можно назвать бесцельный гипноз полной тарелки) и прикоснуться к фортепиано. Мойра скользит взглядом по пустым обоям, на которых раньше были хаотично развешаны фотографии. Буквально перед тем самым днем, когда ее увезла скорая, Уилан безжалостно и методично сорвала каждый снимок, прикрепленный двусторонним скотчем, оставив лишь пару листков, изрисованных чудовищами из скандинавских легенд – Мэгги настояла, а Мойра не стала противиться; теперь Уилан смотрит на чешуйчатых тварей, старательно раскрашенных акварельными карандашами и рассеянно думает, что нечто подобное теперь красуется на предплечье у Штефана.
Голос за спиной заставляет Мойру вздрогнуть: трикотажная серая майка падает на застеленную постель рядом с сумкой, из которой Уилан едва успела ее выудить. Обернувшись, Мойра лихорадочно пытается подобрать убедительные слова, но, как назло, ничего не идет на ум. Сейчас ей ужасно хочется побыть одной; впрочем, Уилан уже и не помнит, когда в последний раз кто-то считался с ее желаниями. Даже, кажется, она сама порой им не потакает.
Она приоткрывает рот, чтобы все-таки попросить Штефана оставить ее наедине с собой хотя бы на несколько минут: внутри Уилан вертится какая-то невообразимая смесь неопределенных чувств, которые она никак не может разложить по полочкам. Однако Штефан вынуждает ее посмотреть ему в лицо, и вся решимость возразить что-то против его нахождения в комнате моментально испаряется. Мойра ощущает, как щеки предательски начинают пылать, когда она осознает, что, Штефан видит больше, чем ей хотелось бы продемонстрировать. Если начистоту, Мойра вообще не желает выворачиваться перед кем бы то ни было, пока сама не разберется в себе. И Уилан не загадывает, сколько на это потребуется времени.
- Я… - она растеряно моргает, поворачивая голову вправо – тщетно ищет поддержки или хоть какой-нибудь подсказки среди давно изученного до самых мелких деталей интерьера. Взгляд, вновь обращенный к Штефану, красноречивей любого продолжения незаконченной фразы из разряда: «не знаю, что сказать». Рядом с ним – глядящим на Мойру с насмешкой и, видимо, без всяких проблем разбирающимся в своих желаниях, Уилан чувствует себя жалко и абсолютно неуверенно.
Приподнявшись на цыпочках, Мойра порывисто цепляется за плечи Штефана: его губы теплые и мягкие.
Пожалуй, Штефан был чертовски прав относительно того, что Мойра боится, но вовсе не его.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
У Мойры нет ни единого ответа на все рандомно возникающие вопросы, начинающиеся с «почему». У Мойры – исключительно реакции; на свой необъяснимый порыв, на прикосновения Штефана, на его поцелуи и сбившееся дыхание. У Мойры – абсолютно затуманенный разум, и причиной тому вовсе не травка или еще какая-нибудь дрянь.
Она хватает ртом воздух, беспорядочно водит пальцами по затылку Штефана, когда он целует ее чуть выше ключицы, и совсем теряет связь с реальностью. На секунду Мойра замирает, заметив шрам на плече Штефана – невесомо касается зарубцевавшейся кожи подушечками пальцев, затем так же легко и едва ощутимо – губами.
Оказавшись в одном нижнем белье, Мойра вдруг пугается: осознает, что, поддавшись своему странному, но чертовски сильному желанию, запустила механизм, который остановить ей уже не по силам: ни сейчас, в данную минуту, ни потом; Уилан бессвязно шепчет Штефану в ухо первые пришедшие на ум глупые отговорки: выдумывает, что обещала спуститься к Кэролайн, что Мэгги может зайти, что их могут услышать, в конце концов. Но он, кажется, ее совсем не слушает; а даже если и слышит, то никак не реагирует. И Уилан очень быстро забывает и о призрачном риске того, что мать или Мэг вполне могут заглянуть за незапертую дверь, и о своем всколыхнувшемся страхе.
Потолок плывет перед глазами, и Уилан закрывает глаза, потому что все равно ничего не видит; правой рукой она сжимает и без того сбившийся мягкий плюшевый плед, и с силой закусывает левое запястье, стараясь сдержать стон – оставляет следы от зубов на собственной тонкой коже в дополнение к белесым полосам вдоль вен.
Рваное дыхание сменяется тяжелым; Мойра откидывается на гору декоративных подушек и ладонью убирает налипшие на лицо волосы, когда Штефан расслабленно опускается рядом. Дома невероятно жарко, но это и вполовину не заставляет чувствовать Мойру себя такой вымотанной.
Когда дышать получается сравнительно ровно, она поворачивается на бок, подтягивая к себе колени, и внимательно смотрит на Штефана. Второй оставленный ее стараниями шрам Уилан замечает только теперь – до сегодняшнего дня увидеть его у нее не было ни возможности, ни, по правде говоря, желания. Она протягивает руку, но замирает на мгновение и касается татуировки Штефана под правой ключицей. Ей в голову приходит абсурдная мысль – чернила, складывающиеся в цифры, тоже чем-то напоминают своеобразный шрам. Кожа Штефана влажная, покрытая испариной, как и у самой Мойры.
У Мойры все еще нет ответов – только больше вопросов, о которых ей сейчас совсем не хочется думать.

[icon]http://sg.uploads.ru/Dy7Gp.png[/icon][nick]Maire Whelan[/nick][charinfo]<b><a href="https://freaktion.rusff.me/">Мойра Уилан</a></b><div>22 года, безработная</div>[/charinfo][status]кокаинетка[/status][sign]
[/sign]
Пусть ей и сложно до конца разобраться в самой себе, одно Мойра знает точно: она определенно не горит желанием сейчас видеться с Кэролайн, и уж тем более ей не хочется объясняться перед матерью за то, что Уилан не смогла дождаться того момента, когда в доме хотя бы не будет ребенка – Мойра уверена, что если Кэролайн вздумается ворваться в спальню без стука, то в ее в глазах виноватой непременно будет дочь. Впрочем, предположив это, Кэролайн окажется не так далека от истины. Если бы Мойра не захотела, – она признается в этом себе – то Штефан бы не стал снимать с нее платье; если бы Мойра сама не захотела, он бы не стал заставлять ее изгибаться под собой; или бы стал – об этом Уилан предпочитает не думать, старательно отгоняя назойливые воспоминания, твердящие об обратной стороне характера Штефана.
Мойра ворчливо возмущается, когда Штефан подхватывает ее на руки: оставаться в постели максимально долго ей кажется наиболее заманчивой перспективой, чем куда-то двигаться, даже если ей для этого не надо прилагать ровным счетом никаких усилий. Однако Уилан быстро меняет свое мнение, оценивая инициативу Штефана, оказавшись под прохладным душем: вода приятно остужает разгоряченную кожу и смывает капельки пота. Но не смывает необъяснимого помешательства Мойры: она все еще не имеет и малейшего понятия о том, что именно ей двигало, когда она осмелилась поцеловать Штефана. Когда он прикасается к только-только чуть заметно округлившемуся животу, губы Мойры трогает слабая улыбка; и впервые за все время она ловит себя на мысли: осознание того, что Штефан – отец этого ребенка, ее совсем не расстраивает.
Шум воды заглушает упрямый стук в дверь, и Уилан различает его (и в дополнение голос матери) только тогда, когда Штефан нажимает на смеситель. Мойра перепугано округляет глаза, чувствуя себя малолетней школьницей, которую внезапно вернувшиеся домой родители застали с парнем. То, что Уилан и так не очень далека от школьницы за исключением наличия пятилетней дочери и четырехмесячного ребенка в утробе, вводит ее в еще большее смущение: только-только сошедшая с лица краска снова возвращается в полном объеме. Мойра заворачивается в полотенце и выдыхает, благодарная, что весь удар Штефан мужественно решает принять на себя. Пока Мойра приводит себя в порядок, она прислушивается к голосам – и выходит лишь после того, как различает звук закрывшейся двери.
Обещание, данное Кэролайн Штефаном, означает, что Уилан надо собраться как можно быстрее, но по закону подлости она теряется в нерешительности, изучая содержимое шкафа. От простого комплимента Мойра все-таки определившаяся с одеждой, невольно оборачивается к Штефану и не может – да и не пытается – скрыть улыбку. Уилан удивленно думает, что ей давно не было так комфортно в чьей-либо компании, кроме общества Мэгги. И вместо того, чтобы признаться в этом Штефану, она, немного подумав, мягко, будто касается клавиш, проводит пальцами по еще влажным волосам и целует его в уголок губ, прежде чем все же приходится спуститься вниз в столовую.
Кэролайн выглядит не менее смущенной, чем сама Мойра, и вдвое больше болтает о каких-то пустяках: зачем-то воспроизводит истории, услышанные от своей подруги, недавно вернувшейся из путешествия по Европе. Уилан не особо вникает в смысл, думая о своем, но как только Мэгги перебивает бабушку прямым вопросом, обращенным к Мойре, последняя переводит растерянный взгляд с матери на Штефана и поспешно встает, чтобы налить себе стакан воды, не выдерживая затянувшуюся паузу. Кэролайн начинает назидательно объяснять внучке, что встревать в разговор как минимум невежливо, а потом не находит ничего лучше, чем отвлечь внимание девочки, позволив ей проверить, спит ли еще умотанный долгой игрой щенок.
Мать неловко интересуется, справится ли Мойра с уборкой посуды; говорит, что ей надо заехать к приятельнице и обещает привезти Мэг утром. Уилан лишь согласно на все кивает и запоздало понимает, что стоило надеть что-то менее открытое или хотя бы повязать на шею шарф – это бы и вполовину не выглядело так странно, как отметины выше ключицы, не скрываемые даже под слоем пудры.
- Мэгги слишком внимательная, - расправляя подол хлопкового сарафана, тихо усмехается Мойра и делает глоток холодной воды.