Когда Доран по пути к одному из старых клиентов случайно видит идущую по тротуару Лисбет Фрост, он решает, что ему показалось. Вероятность таких совпадений крайне мала.
Когда он на следующий день специально решает прокатиться по тому же маршруту в примерно тоже самое время, он с удивлением отмечает в сотый раз, что жизнь — крайне странная штука.
Когда он решает выяснить, что мисс Фрост таки забыла в Галифаксе, принесшим ей столько знаменательных событий, он удивляется еще больше.
Когда Дорану приходит отчет от двух пронырливых частных детективов, с которыми он нередко сотрудничает, дабы иметь козыри в рукаве во время следствия, он разбивает собственный ноутбук об стол, долго с чувством материться, а потом идет в комнату Мерфи, чтобы поцеловать дочь на ночью и объяснить, что папа психанул, сильно извиняется и больше себе такого не позволит.

К тому, что Штефан способен выкинуть такую глупость, он не был готов. Хотя сейчас стоит признать, что все к этому и шло. Полученные снимки явно свидетельствовали о том, что его дрожащий братец пару раз в неделю наведывается к хорошо им всем знакомой  мисс Фрост, проводит у нее что-то около часа, сваливает, а наутро она бодрой, что удивительно, походкой направляется в универ, в котором работает Штефан, и при этом числится в группе, в которой преподает все тот же Штефан. Который, по всей видимости,  внезапно проникся важностью дополнительных занятий для миловидных студенток. Просветитель ебаный. Несет он свет и знания в массы, как же.
Нет, Доран ханжой не был, он бы искренне порадовался за брата, хрен с ней с педагогической этикой, если б это была любая другая девчонка. Любая.
Кроме Лисбет Фрост.

У Штефана с самого детства была потрясающая способность влипать в неприятности. Он отлично умел их находить, создавать, а потом с радостным воплем вляпываться по самые уши. И чем старше он становился, тем больше его уникальная способность прогрессировала. То, что ему хватило мозгов в свое время уйти из армии, Доран до сих пор считает чудом.
Разумеется, мимо Фрост он пройти не смог. Но на то и нужна семья, чтобы помогать в сложных ситуациях. Правда, в случае с мелким Риорданом (младший вовсе был дурак как раз про него) надолго помочь может только топор.

Дорану требуется ночь и бутылка виски, чтобы составить план. Учитывая, что Доран пьет мало и уже не молод, похмелье к вечеру добавило мрачных нот в общее действо.
За домом Фрост продолжали следить еще неделю, поскольку Доран пытался понять периодичность дополнительных занятий. Дни, скорее всего, выбирались хаотично, но время почти всегда было только одно: восемь вечера.
Дорану этого вполне достаточно.

На следующий день после визита Штефана перед домом Лисбет останавливается автомобиль довольно популярной в городе службы доставки (автомобиль он получает под расписку у Фредди, модные наклейки нынче делают быстро и дешево). На Доране стандартная рабочая куртка, и ровно в 8 вечера Риордан звонит, предварительно зажав пальцем глазок. Ему хватает щелчка замка, чтобы с силой толкнуть дверь и протиснуться в образовавшуюся щель.
— Штефан заболел, он сегодня не сможет. Я за него, — не позволяя Фрост опомниться, он хватает ее за волосы и прикладывает головой о косяк. — Не уверен, помнишь ли ты меня, но это не страшно, — Лис еще раз проверяет прочность двери, а Риордан достает заранее заготовленные пластиковые хомуты. — Знаешь, милая, с темными волосами тебе гораздо лучше.
Фрост пытается сопротивляться. Это даже забавно, но все равно бесполезно. Риордан фиксирует запястья Лис за спиной, подтаскивает к дивану и обещает, что если она попытается орать, он ее придушит голыми руками. Дабы у Лисбет не возникло соблазна, она получает довольно ощутимый тычок под ребра. Однако Доран старается держать себя в руках, потому что в планы его маленького перфоманса не входят раскиданные по всему дому конечности мисс Фрост. Но при этом он прекрасно понимает, что если начнет и войдет во вкус, то остановиться вряд ли сможет.

В дело идут заготовленные заранее прочные пластиковые пакеты. Доран начинает методично собирать все вещи, которые Лисбет могла забрать, вздумай она переехать. Он успокаивается только после того, как общаривает каждую полку дважды.

После того, как вещи хозяйки дома свалены в бесформенных пакетах в углу перед входной дверью, Риордан решает еще раз проверить, как себя чувствует Лисбет. В результате на щеке Фрост вскоре появится еще один синяк, а Доран крайне недоволен, поэтому хомут затягивается над локтями и на лодыжках. Риордан шарится в вещах Лисбет, находит скотч и заклеивает рот, чтобы ей точно не пришло в голову то, о чем она будет жалеть.

Чем только Доран в своей жизни не занимался, но грузчиком ему приходится работать впервые и справляется он не так быстро, как изначально предполагал. Впрочем, он уверен, что Лисбет не сильно расстроиться, если они немного опоздают.
Закинув последний пакет в машину, Риордан достает черный чемодан внушительного размера. Он не уверен, что Фрост будет в нем удобно, но ничего лучше он предложить все равно не может.
Когда он тащит чемодан обратно, он улыбается и машет рукой возможной соседке. Нет, он не видел мисс Фрост, нет, он не знает, куда она переезжает, он просто рабочий и должен просто перевезти собранные вещи. Доран уточняет, имя соседки и решает, что через пару дней ему нужно будет вернуться.
Он еще раз проверяет дом на наличие следов и запирает дверь.

До его небольшого загородного дома ехать почти три часа. Учитывая, что половину пути дорожное покрытие отсутствуе, Доран примерно предоставляет, что сейчас чувствует Лисбет, и это заставляет его улыбнуться.

Риордан закуривает, открывает чемодан, перерезает хомуты, со скрипом отодвигает тяжелый кухонный стул и садиться.
— Ну что, милая, поговорим, как ты докатилась до жизни такой?
Вокруг только лес и ни одной живой души.

Теперь Риордан знает, что искать, поэтому ему проще. А еще он знает своего брата, поэтому понимает, что кому-то скоро будет очень больно. Доран умеет ждать, когда нужно.
Правда, с Мерфи вышло очень неожиданно и Риордан не совсем уверен, что решился бы на такое во второй раз, но в любом случае вышло крайне познавательно. Для всех троих.
К тому же, как считает Доран, именно Мерфи стала причиной того, что он в итоге решил сделать.

Риордан приметил тот простенький браслет еще в доме Фрост. Ничего особенного, но бросается в глаза. Доран запихивает украшение в карман, припасая в качестве наживки.
Три рандомно выбранных пакета из вещей мисс Фрост, которые теперь хранятся в домике в лесу, отправляются к Обри. Браслет перекочевывает из кармана на полку к Вульфу. До этого Доран ни разу не использовал силу на Обри, потому что действие все равно относительно быстро сходит на нет, а Риордан настроен на долгое и плодотворное сотрудничество. Но это крайний случай, и Доран потенциально готов долго извиняться.
Он оставляет браслет и убеждает Вульфа, что тот должен лежать именно там.

Сложно предположить, сколько в итоге ему придется ждать, но зная своего брата, он делает ставку на три дня. Штефан звонит на второй.
Это хорошо. Потому что Доран готов и ждет.

Три дня назад он говорит Лене, что ей нужно отправиться на шопинг в Европу. Когда она заявляет, что у нее все есть и ничего не нужно, а это все бесполезная трата времени и денег, Риордан выносит ее вещи на задний двор и поджигает. Благо после переезда в новый дом никто толком ничего разобрать не успел.
А потом Риордан снова повторяет свое предложение.
Мерфи отправляется на экскурсию в Вашингтон на следующий день.

Доран готов, и у него есть небольшой сюрприз, о котором Штефан узнает совсем скоро, в свое время.
Риордан открывает дверь и закуривает, когда слышит визг колес.
— Штефан, милый, рад встрече... Тише, не горячись, тебе не идет.

Отредактировано Doran Riordan (14.07.2015 00:42:12)

Риордан удивленно приподнимает одну бровь, когда видит пистолет, направленный прямо ему в лоб.
"Штефан" и "адекватность" редко сочетаются в одном предложении. "Штефан" и "сначала подумать, потом сделать" — тем более. Доран это знал. Как, впрочем, и то, что его брат никогда не пересекал установленную черту.
Однако, как бы странно это ни звучало, Риордан-старший сам начал: он первым нарушил негласное правило не покушаться на чужую собственность. Поэтому гнев Штефана был ему вполне понятен. Вот только это не отменяет того факта, что тот явно перегнул палку.
Доран улыбается во все 32, хотя правильнее было бы это назвать — скалиться, и открывает уже было рот, чтобы поинтересоваться, насколько Штефан охуел, но вовремя передумывает. Ответ очевиден — в конец.
Риордан знал, на что он  идет, когда поднимал ставки. Самое забавное заключается в том, что он самостоятельно распланировал все, что сейчас происходит. Расписал роли и действия. К тому же по изначальному замыслу, сейчас даже не кульминация.

Вся соль ситуации заключается в том, что Лисбет Фрост ему не интересна. По крайней мере, была до последнего времени. Однако сейчас она все равно только средство.
Дорану нужен его брат. Весь. С потрохами.
Беспрекословно.
И его силы в данном конкретном случае не играют никакой роли. Он уже пробовал. Вышло, откровенно говоря, хреново. Хотя Риордан-старший чуть ли не впервые в жизни искренне пытался помочь. В итоге мозг Штефана чуть не вытек через уши, а Доран надолго перешел на диету из обезболивающих.
С учетом краткосрочности ментального воздействия и общей семейной устойчивости у Дорана остается один единственный путь добиться желаемого: Штефан должен прийти к нему сам.  Единственно возможный способ — доказать, что кроме него, Дорана, он нахрен никому не сдался.
И одно время он даже верил, что знает, как это сделать.
Какая жаль, что прямо сейчас все идет по пизде.
Впрочем, Риордан не стал бы утверждать это так категорично. Действительно хотел бы застрелить, сделал бы это с самого начала, поскольку Доран однозначно дал понять,  кто виноват в пропаже девчонки. Только Штефану после этого светило в принципе никогда не узнать, что случилось с Фрост. Соответственно, оставался 50% шанс, что тот исполнит свою молчаливуж угрозу, когда выяснит, в чем дело. Поэтому Доран не спешит выкладывать все карты на стол.

Он уверен, что вскоре он так или иначе узнает, в чем конкретно он просчитался, пока же ему остается только хмуриться. Штефан не то чтобы сильно зол, он вообще мало соображает, что творит. Риордан знает своего брата как облупленного. Знает, насколько тот вспыльчив. Знает, как ведет себя, когда раздражен. Знает и про армейское прошлое, и про чувство собственничества. Однако все происходящее никак не вписывается в привычную картину мира. Штефан просто не имел права себя так вести.
Хотя бы потому что так решил Доран.
И спонсор всего этого веселья —  девчонка Фрост. Риордан полагал, что в голове его брата в какой-то момент что-то пошло не так, но не думал, что все настолько плохо.
Его бы не удивила подобная реакция, вздумай он косо посмотреть на Мойру. Но здесь?
Чувства? Упаси боже. Это даже не смешно. Моё? Да, но не так.
А вот это уже интересно.

Риордан ловит себя на том, что его левая рука отчаянно дрожит. Правой же он с силой сжимает дверную ручку. Он на мгновение прикрывает глаза, делает глубокий вдох и сжимает кулаки. Легкая боль от заженной сигареты, впивающейся в ладонь, отвлекает на себя внимание и отрезвляет. Доран умеет держать лицо, иначе не быть ему адвокатом.
Следует признать, что не только у Штефана есть ебанутая страсть влипать в неприятности. Это семейное. Только если Штефан, как собака натасканная на наркоту, их моментально находит, Доран их собственноручно создает.
Чтобы сегодня ни произошло, винить в этом он может только себя.
На самый печальный случай он подстраховался. Если его поймают или убьют, через пару недель найдут труп, очень похожий на Мерфи. Лену защитит Тиль. Остальные — как хотят.

Сигарета выпадает из разжатых пальцев, и Доран медленно поднимает обе руки вверх, продалжая пристально следить за любыми изменениями мимики брата.
Он не торопиться, хотя выигранное время не принесет ему никаких преимуществ.
Доран кивает головой в сторону входной двери, давая знак Штефану следовать за ним, и делает два шага назад.
Риордан медленно разворачивается и открывает дверь, ожидая шаги за спиной.

Ты приходишь ко мне в дом и  смеешь угрожать мне Штефан. Некрасиво получается, милый.

Доран останавливается:
— Ответь, почему она? — у него был единственный шанс, чтобы заставить Штефана не то чтобы отстрелить себе яйца, но хотя выкинуть за пределы видимости обойму, однако он с самого начала этой истории делает не то, что должен был.
К тому же, учитывая общий контекст, Штефан вряд ли потом простит такое вмешательство. А Доран все еще пытается наладить их отношения. Так, как ему нужно. И делает он это так, как умеет.

Сначала Доран слышит звук, потом чувствует, как дергается плечо, затем ощущает, как по руке и по груди стекает кровь. И только потом приходит боль. Ее ни с чем не спутаешь. Теперь Риордан об этом точно знает.

Понедельник. Глубокая ночь.
Доран протягивает пакет со льдом и убирает в карман пластиковые хомуты
— не понадобятся. Потом, подумав, забирает ножи, ножницы и все, чем благодаря его богатой фантазии, можно поранить или пораниться. Впрочем, Доран сильно сомневается, что девчонка попробует что-то сделать с собой. Нет, Лисбет Фрост будет кусаться и царапаться до последнего. Однако он сомневается, что это потребуется.
Он не знает, зачем на самом деле она понадобилась Штефану, однако одно дело позаимствовать на время, другое — сломать. Последнее его братец вряд ли сможет простить.

Вторник. Утро.
Доран звонит домой, проверяет, как там Мерфи, закуривает и задумывается, пытаясь хоть как-то избавился от пляшуших перед глазами точек. Он впервые встречает сопротивление. Особенно, если очень старается. Не то чтобы его смущала сама возможность, но объяснения тут может быть только два: Риордан внезапно разучился объяснять либо на девчонку его объяснения по каким-то причинам не действуют.

Он возвращается часов через 20. С гостями или гостиницами — это зависит от того, с какой строны посмотреть. В конце концов, Доран давным давно коротал бы свою жизнь в психушке, если бы при любой возможности использовал силу. У любой ситуации есть альтернативные решения. И лично Риордану они нравятся, Лисбет, он уверен, наоборот будет сильно против.
На этот раз Доран заранее запасается обезболивающим и веществами покрепче. Времени немного, нужно торопиться.
Вряд ли на этот раз Риордану удастся похвастаться ювелирным исполнением, все же за подробное он берется впервые, однако качество фирма гарантирует. Хотя бы потому что у него тоже нет иного выхода.

— Согласитесь, мисс Фрост, от моего предложения невозможно отказаться. Именно потому чтобы ни случилось завтра, ты вернешься ко мне при любой возможности. Это важно. Повторяю еще раз..
Последний блистер с обезболивающим почти пуст, а ситуация в целом приобрела совершенно другие масштабы.

Риордан не успевает толком понять, что происходит, когда чувствует, что начинает заваливаться вперед. Приземляется он на оба колена сразу, но едва это замечает. Только в самый последний момент успевает ухватиться за диван и обрести хотя бы условную опору. В ушах стучит кровь, его моментально прошибает холодный пот и вряд ли он еще долго протянет. О том, насколько опасная рана, он думать не в состоянии, зато готов живо вообразить, что будет с его дорогим братцем, когда он придет в себя. Картинка чрезвычайно яркая, пока только лишь несколько мазков и только одной краской, но общие контуры ясны. Проблема только в том, что у него всего 50%-ный шанс вообще не дожить до этого прекрасного дня.
— Ты ничего не расскажешь Штефану про те две недели, — Риордан не поднимает головы не потому что не может, а потому что Штефан стоит практически за его спиной, а его инициативность снова может выйти боком.
Доран сжимает зубы и обивку под пальцами, думая о том, что будет очень здорово, если он не отключится прямо сейчас.