Уильям смотрит на часы. Этайн опаздывает уже на двадцать минут, и это начинает его напрягать. Она, в отличие от большинства пациентов Уилла, никогда не опаздывала. Абсолютно. После довольно долгого курса терапии они успели провести около пяти полноценных сеансов, в ходе которых Ясперс узнал эту девушку намного лучше. Они мало говорили о ее брате, что, несомненно, радовало Уильяма, ибо не побуждало его нарушать врачебную этику. Больше, конечно, Этайн переживала из-за смерти Ларса — ее покойного любовника. И тот факт, что она лицезрела его только что испустившее дух тело, сильно обострял ее состояние и бил по ней. Как и ее брат — только буквально.
В процессе общения с Риордан Уилл стал замечать за собой все больше и больше странностей, чуждых ему эмоций и ощущений. Особенно тогда, когда Этайн приходила сразу после визита Мод. Последняя, кстати, все чаще пропадала из поля его зрения, будто бы пытаясь оградить Уильяма от себя. Казалось бы, он должен был радоваться такому раскладу… но радости не было. Если с Мод Уилл стабильно чувствовал себя если не идеально, то хотя бы полноценно, то без нее наступала полная апатия — от нее спасали только приемы пациентов, которых, кстати говоря, в этом месяце было предостаточно: последний уходил от Уильяма около десяти часов вечера, если не позже. Может быть, именно поэтому ему казалось, что Мод редко появляется на горизонте? У него просто было слишком много работы. Тем не менее, легче не становилось, и Уильям решил прибегнуть к самому крайнему методу: начал принимать феназепам. Довольно сильный транквилизатор с массой побочных эффектов, но это было одно из самых действенных лекарств, которые подходили Уильяму. Лучше был только алкоголь и морфин, но перспектива входить в глубокую от них зависимость Ясперса не прельщала — ему нужно было сохранять ясность ума.
Пол часа, Этайн опаздывает на пол часа, и Уилл решает, что она не приедет вовсе — причина, по которой она его не предупредила, мало волнует Ясперса, однако он все-таки набирает ее номер. Слышны долгие гудки и по истечению времени ожидания они прекращаются. Скорее всего, у мисс Риордан есть дела поважнее. И у Уильяма, кстати, тоже.
Он вытряхивает пару таблеток на ладонь, рассматривая их в полумраке кухни; он думает, сколько ему принять, но вместо обычных двух проглатывает одну и запивает водой. Вторую он отправляет обратно в банку, надеясь, что на этот раз волнения прекратятся быстрее. Уилл складывает руки на стол, опуская на них голову. Вперившись взглядом в стеклянную дверь, он наблюдает за тем, как ветер лениво ласкает ветки сосен. Луна освещает задний двор и тень от шезлонгов падает на каменную дорожку; Уиллу не нравится царящая во всем доме тишина (даже его холодильник работает бесшумно), которая заметно угнетает. Когда у Уильяма нет необходимости о чем-то думать, кого-то анализируя, он начинает размышлять о том, о чем... ему не стоит. Например, о Мод, о ее связи с Билли, о синтезе с последним, о том, во что он может превратиться, если в ближайшее время не начнет терапию. Уилл нещадно пытается отыскать метод, который бы не предусматривал усредненности, который помог бы сохранить свою сущность в первозданном виде (в том, что этот вид первозданный, Уильям крайне глубоко ошибается), а не создающий новую, совершенно иную личину. В ней будет и то зло, что несет Билли. Хоган постоянно приводит более убедительные доказательства и сильные аргументы — Уилл начинает подозревать ее в том, что она втихаря почитывает литературу по психологии — но убедительные для постороннего, не испытывающего это на себе человека. Она смотрит со стороны, а Уилл считает, что самым ясным и приоритетным является взгляд изнутри — к пациентам, конечно, это не относится: у них ведь нет соответствующего образования. А Уилл — психотерапевт с огромным опытом: Ясперс считает, что, страдая диссоциативным расстройством, он набирается «опыта». На самом деле он просто медленно разрушает себя. До него это никак не дойдет. Он прочно цепляется за идею альтернативного исцеления, словно мерин в шорах, и не замечает вокруг себя суровой действительности.
Уилл практически проваливается в сон, когда его из этого состояния резко выдергивает звонок в дверь; несмотря на то, что мелодия была весьма мягкой и не ударяла по барабанной перепонке со всей силы — реакция на звук была практически рефлекторной. Уильям даже не пытается предугадывать, кто может заявиться к нему домой в без десяти одиннадцать, потому что знает ответ — это Мод.
Он почти сваливается со стула, но потом мысленно одергивает себя. Таблетка еще не начала действовать, но вскоре, как ему кажется, он может провалиться если не в сон, то в глубокий транс. Ясперс очень медленно идет к двери, будучи уверенным на сто процентов, что увидит в дверях Хоган… но предчувствие его обманывает.
– Этайн?.. – он смотрит на нее совершенно обескураженным и непонимающим взглядом; она говорит, что ей нужно срочно поговорить, во взгляде Ясперс отчетливо различает мольбу. Ей уже не терпится зайти, а потому Уилл незамедлительно отходит в сторону, молча придержав дверь. Она проходит в гостиную, легко касаясь Уилла плечом; за ней тянется тонкий шлейф все тех же чувственных духов с сильной примесью табака, и Ясперс замирает на мгновение. А потом разворачивается, все еще одаривая Этайн действительно удивленным взглядом.
– Что случилось? – он смотрит на нее без разочарования, хотя определенно испытывает его; пытается прийти в себя, сообразить, что в такой ситуации нужно делать, и не находит ничего лучше, чем спросить ее. – Может быть… Вам налить выпить? У меня есть виски.
Он смотрит на ее дрожащие руки и, не дожидаясь ответа, идет на кухню; слышит, как стучат ее каблуки, и понимает, что угадал с вопросом. Уилл заглядывает в верхний ящик, где обнаруживает новую бутылку ирландского виски «Jameson», которую ему подарил один из пациентов. Уильям ставит перед Этайн низкий стакан и наливает виски до половины; отставляет бутылку в сторону, садится сбоку от нее и смотрит на Риордан в упор. По ее взволнованному и несколько растерянному виду он понимает, что ей не стоит отказывать в помощи… в данный момент. Несколько месяцев назад пациент Уилла покончил жизнь самоубийством из-за невнимательности Ясперса, и второй раз испытывать те же ощущения ему явно не хочется.
– Выпейте, – он следит за тем, как она залпом выпивает содержимое стакана. – Успокойтесь. Теперь расскажите, что произошло.
