[icon]http://sg.uploads.ru/szg6K.jpg[/icon][nick]Frederick Riordan[/nick][charinfo]<b><a href="ссылка">Фредерик Риордан</a></b><div>38 лет, автомеханик</div>[/charinfo][status]WHAT DOESN'T KILL ME MUST BE FUCKED[/status][sign][/sign]Фредди барабанит пальцами по столу, приложив трубку к уху. Его жена мелькает где-то в глубине смежной с гостиной кухни, а сын нажимает на кнопки джойстика, улыбаясь во всю ширь своего маленького рта. Риордан сидит в кресле рядом с входной дверью и в его ухо врезаются протяжные гудки. Фредерик не любит ждать. Он нетерпеливо потирает указательным пальцем верхнюю губу, пока из-за истечения срока ожидания звонок не прерывается. Что ж, этого следовало ожидать от такого человека, как Ларс Фрост, который совершенно не нравится Риордану ни с одного из ракурсов. И больше, пожалуй, у Ларса не будет возможности изменить мнение о себе. Ничье и никогда.
Опасения оправдываются после звонка Кирана. Фредди не нужно долго объяснять, в чем причина — он делает самостоятельные выводы и не задает лишних вопросов, даже если таковые возникают. Он не говорит о том, как именно будет решать проблему: по его спокойному голосу все вполне ясно без лишних слов. Если нужно, он сделает это так, что никто не узнает. Кроме братьев Риорданов и милой сестренки Ларса. Лисбет Фрост просто не представляет, как ей повезло — особенно с братом.
Риордан не спешит убирать телефон. Он набирает Дорана. Тот снимает трубку не сразу, но Фредди ждет, пусть и не любит это делать.
– Есть разговор. В десять у меня, – брат, кажется, без дополнительных подсказок понимает, что пахнет жареным — слишком много энтузиазма в его коротком «договорились». Фредди сбрасывает и кладет телефон в карман. Его губ касается легкая улыбка, когда он слышит голос своей жены из кухни.
– Иду, милая, – негромко говорит Фредерик, не думая о том, что жена может его не услышать. Возможно, он говорит это далеко не ей.
…
Штефан выглядит отвратительно, что очень четко подмечает Доран — за широкой и радостной улыбкой сложно скрыть темные круги под глазами и несколько глинистый оттенок лица. Впрочем, Фредди видел брата и не в таком состоянии; он широко улыбается Иерусалиму. Он так давно не видел брата, что ему кажется, будто бы перед ним стоит совершенно другой человек.
– Просто красавец, – подначивает Фредди, обнимая Штефана; вблизи он замечает, насколько его брат все-таки хуево выглядит. Фредерик еще раз убеждается в том, что Штефану, да и остальным братьям, действительно нужно как следует расслабиться… а понимание расслабиться в их скромном братском кругу имеет слишком извращенное понятие. И пустить девку Фрост по этому самому кругу входит в список методов чуть ли не в первую очередь. Об этом никто из них не задумывается, но Фредди легко может предопределить исход вечера в том случае, если сестра Ларса будет так же неразговорчива, как ее брат-ублюдок.
– Поехали, – бросает Фредди в сторону Дорана, садясь на пассажирское рядом с Миком.
…
Дорога не занимает много времени. Их с Миком машина едет за автомобилем Дорана, и всю дорогу Фредди размышляет о том, насколько опрометчивыми бывают поступки некоторых людей. Неужели Ларс думал, что красть деньги у Риорданов — сопоставимое с жизнью занятие? У этого человека явно нет абсолютно никакого чувства самосохранения. Фредерик почему-то был абсолютно уверен в том, что девчонка нихуя не знает: он видит Ларса на сквозь, ссыкливую тварь, которая настолько завралась и зазналась, что бросила свою сестренку на произвол судьбы. А судьба ее в данном случае — это четверо крупных и озверевших от скуки мужиков, которые знают толк в развлечениях. Штефан любит трахаться до посинения, Мику всегда была интересна человеческая анатомия, а Дорану в извращенности методов пыток позавидовала бы даже святая инквизиция. И таким блестящим квартетом они направлялись к всего-лишь одной зрительнице, которая даже не подозревала, какой насыщенный у нее будет день.
Если бы она знала, то повесилась бы еще до того, как Риорданы подступили к порогу ее дома.

Отредактировано William Jaspers (24.07.2015 13:41:01)

Легкое беспокойство начинает тревожить Лисбет только на четвертый день. Она не имеет привычки докучливо интересоваться, чем Ларс занимается, когда пропадает сутками, не появляясь дома. И смутно догадывается, что брата такое положение вещей устраивает более чем. Когда он исчезает, Лис почти не волнуется; лишь немного удивляется тому, что Ларс уехал без предварительного предупреждения. И не сильно переживает, ожидая, что брат вернется еще до того, как она основательно успеет затосковать.
Ларс не возвращается.
Лисбет перерывает весь дом в поисках записной книжки, ежедневника, бумажек с номерами, хотя бы чего-нибудь. Она осознает, что не знает ровным счетом никого из приятелей брата, которые предположительно могли бы располагать информацией о том, где того носит. И уж тем более не знает ни одного телефонного номера, по которому могла бы позвонить. Единственный, что ей приходит на ум – 911; и действительно подходящим он кажется уже на шестые сутки.
В понедельник Лис без зазрения совести пропускает утренние пары, задерживаясь в участке. Когда офицер полиции задает ей вопросы, она едва ли может ответить хотя бы на половину: Лисбет не имеет и малейшего понятия о том, кем работает Ларс, почему у его такой ненормированный график и есть ли какая-то закономерность в его так называемых командировках. Коп смотрит на нее снисходительно, забирает фотографию с заявлением и обещает позвонить, как только что-то выяснится. Лисбет улавливает между строк сомнительное «если» и выходит совершенно растерянная. Однако не оставляет надежды на то, что Ларс все-таки объявится. Лис ошибается. Снова.
Сосредоточиться на учебе выходит через раз. Прочтение одной и той же строчки из конспекта не приводит ни к какому результату; Лис пытается собраться с мыслями, но в итоге лишь комкает n-ый по счету листок, отбрасывая в сторону заточенный карандаш. Все катастрофически валится из рук, и Лисбет через силу заставляет себя отправиться на занятия. Когда Ларс вернется, и все встанет на свои места, прогулы непременно аукнутся ей как минимум воспитательной беседой с куратором; а в перспективе – отсутствием допуска к экзаменам. Она выгребает из-под вороха бумаг нужную тетрадь и еще полминуты вертится, пытаясь отыскать в комнате вторую, а потому не сразу слышит, как стучатся во входную дверь на первом этаже.
Спускаясь по лестнице, Лис невольно строит предположения, фоном задумываясь о том, что ей все же лучше поторопиться, не то она рискует опоздать в университет. Чрезвычайно наивная надежда на то, что это может быть Ларс, разбивается, стоит стуку повториться – уже более настойчиво и громко. Брат, очевидно, воспользовался бы ключами, чтобы попасть к себе домой.
Лис проворачивает замок и недоуменно хмурится, глядя на незнакомца.
- Я могу вам чем-то… - обескураженная самостоятельностью непрошеных гостей, она не договаривает, потому что приходится сделать шаг в сторону – ее вежливо проталкивают внутрь прихожей. И только когда Лисбет замечает спутников неизвестного, запирающих за собой дверь, ей моментально становится не по себе.

Отодвинув девушку плечом, Доран проходит в дом и осматривается. Исключительно из любопытства. Если они хотят найти Ларса, а они действительно этого хотят, поскольку Доран лично пожал бы ему руку за храбрость, прежде чем приступить к основной части. Так вот, чтобы найти Фроста, не лишним будет посмотреть на его жилище.
По долгу службы Дорану как-то пришлось столкнутся с парочкой крутых профайлеров, которым бы вполне хватило интерьера, чтобы напасть на след, однако, как ни крути, Риорданы — люди дикие, поэтому остается только полюбопытствовать и перейти к опросу свидетелей. Все же харизма и умение правильно и, главное, эффективно донести свою мысль — семейная черта.
Стараясь надолго не упускать Штефана из виду, Доран обходит первый этаж по периметру и останавливается в трех шагах от мисс Фрост, настороженно замеревшей посреди гостиной.
— Вы уж нас простите, мисс, что мы вот так вот без приглашения, — Риордан убирает руки за спину, — однако дело не терпит отлагательств, — он нацепляет дежурную улыбку. В конце концов, всегда есть шанс уладить все проблемы мирным путем. И всегда есть возможность сослаться на то, что этот шанс не сработал. Даже если сейчас Фрост сообщит, где именно будет Ларс в течение всей последующей недели с приложением поминутного расписания в письменном виде, они все равно получат свою долю развлечений — не зря же ехали. Девчонке, правда, об этом пока лучше не знать. Хотя должна была бы сама догадаться, если не совсем тупая.
— Нам нужен Ваш брат, мисс Фрост, желательно — срочно. Только и всего. Исключительно информация. После этого мы Вас больше не побеспокоим, — Дорану даже не нужно скрещивать пальцы: он адвокат, а значит, по умолчанию либо врет, либо недоговаривает.
— Милый, ты бы предложил выпить даме для начала, — Доран даже не смотрит на брата, его рожу он и так видит слишком часто, если не считать последние полгода.
К слову, Дорана крайне интересует один вопрос: осознает ли Штефан, что, как бы пафосно это ни звучало, судьба девушки исключительно в его руках. Если он сможет собрать мозги в кучу и удалить ей воспоминания, она будет жить. Нет —не будет. Однако Риордана вполне устраивают оба варианта. При самом неудачном для Фрост раскладе он бы забрал ее к себе.
Конечно, ради разнообразия они бы могли изначально скрыть лица, если сильно постараться, то и изменить голоса. Но оно им надо? Вся эта маскировка сильно смахивала на секс в презервативе — не интересно. К тому же как раз для таких случаев у них был Штефан. Тот еще гондон, к слову.
Именно поэтому Доран позволяет себе внимательно рассматривать девчонку, не особо заботясь о том, что она его может запомнить. Для Риордана такие моменты — одни из самых любимых: она еще не до конца понимает, какой пиздец ее ждет, но начинает догадываться. Испуг почти прошел, это всего лишь физиология, а вот страх только-только начинает зарождаться. И это просто прекрасно.
— Имена подружек, запасной номер, тайное гнездышко? Нет? Ну хоть что-нибудь, мисс Фрост, — Риордан пожимает плечами и делает шаг назад. — Меня это расстраивает.
Доран поворачивается к братьям и невольно задумывается о том, что запасов алкоголя у Фрост надолго не хватит, даже если Штефан будет пить один.
— Видимо, парни, мы зря так торопились. Она ничего не знает, — Риордан достает из кармана пачку и закуривает. — Либо врет.

Отредактировано Doran Riordan (24.07.2015 09:17:53)

Мик проходит вглубь комнаты и усаживается на диван. Он не хочет путаться под ногами, если, а  точнее – когда - начнется самое интересное. Представление обещает быть занимательным, и Мик хочет расположиться со всем комфортом.
Со стороны Доран похож на змею, гипнотизирующую маленького очаровательного хомячка. Фредди – на хищную птицу, готовую в любую секунду спикировать на добычу, а Штефан… Штефан похож на бешеного пса, сидящего на цепи. Но скоро – Мик уверен – звенья цепи не выдержат. Самого себя Мик ассоциирует с котом, лениво наблюдающим с облюбованного места за происходящим. Глупые ассоциации, но Мика она забавляют.
Кастет проходится по VI и VII ребрам с правой стороны, однако противного хруста не слышно – Фредди четко контролирует силу ударов. Пока что. И Мик был взят как раз на тот случай, если что-то пойдет не так. В его задачи входит контроль за состоянием девушки. Ведь она нужна им живой и в сознательном состоянии.
- Ух, больно, наверное? – участливо спрашивает Мик и закуривает.
Грубая сила это, конечно, хорошо, но Мик бы поступил по-другому. Несколько инъекций азоксимера бромида или натрия дезоксирибонуклеата сделают любого человека более сговорчивым. И никаких следов насилия – только несколько едва заметных дырочек от иглы. Но это было бы не так интересно, верно?
За первым ударом следует второй, затем третий. Далее – короткая серия ударов в живот и грудную клетку, и Мик, наконец, слышит тихий хруст.
- Ой, - комментирует Мик и паскудно улыбается, - Фредди, бей немного выше. Будет грустно, если сломанное ребро проткнет ей легкое.
Мик вспоминает о группе врачей, которые в 1940 году пытались создать шкалу болевых ощущений. Они проводили измерения на четырех добровольных подопытных и в итоге создали шкалу от 0 до 10,5 долов (единица измерения; от латинского dolоr - боль). Интересно, насколько оценивается состояние мисс Фрост?
Еще Мик думает о докторе Йозефе Менгеле. Выдающийся был человек, но, к сожалению, ничего стоящего в медицину не привнес. Зато пытал людей на «ура».
Мик усмехается мыслям и тушит сигарету о паркет.
Да уж, давно они не собирались в узком братском кругу.