Она надеялась, что станет лучше. Когда пейзаж за окнами сменится на привычный. Когда Эрвин окончательно исчезнет из её жизни, будто и не появлялся. Когда всё станет так, как было чуть больше месяца назад. Она была согласна кормить Молли хоть больше обычного, таскать Нес по врачам, слушать о проблемах Марты и её парня, жариться на кухне и скучать вечером за кассой. Вот только не становилось ни лучше, ни как раньше.
Из Монреаля она убралась как смогла быстро, даже в квартиру родителей больше не заходила. Ближайшим рейсом, лишь бы до самолета Эрвина, место было не принципиально. Этот перелёт уже запомнился больше, чем поездка домой. Оставляя за спиной родной город, Эмили, на самом деле, испытывала всего одно желание: никогда больше туда не возвращаться. Пожалуй, теперь это зависело только от неё, что определенно радовало младшую Хольм.
Добравшись до дома, она свалилась на диван и очнулась только на следующий день. Эмили была рада вернуться домой, в тишине съёмной квартиры было необычно спокойно, после всего, что творилось последние несколько дней. "Точнее, несколько недель." И всё же спокойствия и, пожалуй, надежности ей не хватало, даже несмотря на возвращение домой.
Работа помогала, с этим было глупо спорить. Последствий от нападения Эмили не испытывала, только на правом запястье теперь носила браслеты и напульсники, чтобы избежать лишних вопросов от коллег и не привлекать внимания посетителей за кассой. Привыкнуть к наличию постороннего предмета на запястье оказалось не слишком сложно, да и шов почти сразу перестал чесаться и как-то привлекать внимание. Эмили про отметины забывала, разве что периодически задумывалась, что неплохо их перекрыть татуировкой, но в голову пока ничего не шло, разве что развить тему призраков с плеча.
Проблемы начались на первых же выходных. Только тогда она поняла, что все эти два дня было неправильно: Нес пропала. Поиски, развешанные по всем сайтам объявления, опрос коллег – всё это ничего не дало. На объявления Эмили и не надеялась, поскольку у неё не было фото собаки, а под условное описание можно было подогнать любую дворнягу. Коллеги же о собаке ничего не знали, только сменщица Мэгги её подкармливала. Она же смогла вспомнить, что Нес не видела почти с отъезда Эмили. Позже всё же нашлись люди, заметившие недалеко от пекарни стаю собак, в которой произошел конфликт. Но о Нес это информации не прибавило.
Искать собаку по городу было немного глупо, особенно без группы добровольцев, типа тех, которые находились в подростковых фильмах. Первое время Эмили сходила с ума, не зная, чем заняться дома и накручивая себе чувство вины за то, что не делает больше, чтобы найти собаку.
Повод занять руки нашёлся быстро. Нельзя же было дать подарку Рауха пылиться в углу, так? Примерно с такими мыслями она и начала попытки выучить "Dream on". Найти сайт, где были прописаны аккорды и показана верная постановка пальцев, оказалось несложно. Две недели ей хватило, чтобы запомнить, в какой последовательности идут аккорды, но мелодия выходила средне. По крайней мере, так казалось Эмили.

Сегодня она уходила с работы раньше, сменами за кассой Эмили менялась и свою отработала ещё вчера. Уже на выходе её поймала за рукав Марта. Хольм сначала хотела как-нибудь уйти от разговора, не думая, что услышит нечто важное. Марта не была сильно разнообразна в выборе тем, которые крутились рядом с её личной жизнью. Но в этот раз она удивила Эмили, сообщив, что видела Нес в районе своего дома.
Хольм отметает планы на вечер, точнее забивает на идею всё же приготовить нечто, больше похожее на еду, пока желудок не начал мстить за двухнедельные издевательства полуфабрикатами, ударными количествами сладкого и газировкой. Без шоколадок она в последнее время жить не могла, обнаружив в себе непривычную зависимость к сладкому.
До нужного района Хольм добирается с коллегой, по пути всё же слушая её новости из личной жизни. Сейчас это кажется даже интересным.
Марта останавливается на перекрёстке и указывает в сторону, где вчера видела Нес. Эмили кивает и уходит в нужном направлении.
Поиски проваливаются. Она понимает это ещё на том моменте, когда темнота вокруг сгущается сильнее и для того, чтобы что-то увидеть, нужно останавливаться у фонарей или идти медленнее. "Ладно, проехали, сегодня уже ничего не сделаю." Она думает, что не помешало бы проверить зрение, кажется, врач ещё года два назад сказал, что не помешают очки, но тогда для них было ещё рано.
Она останавливается у дороги, приваливаясь спиной к фонарю. Хольм плохо понимает, куда ушла, а толстовка совершенно не согревает, что и приводит к выводу о необходимости вызова такси к подсмотренному на ближайшем доме адресу. Осуществлению плана мешает машина, пролетевшая по луже рядом на приличной скорости. Эмили не успевает толком отреагировать и растерянно смотрит вслед уезжающей машины.
Телефон выскальзывает из руки и исчезает в луже, радостно булькнув, а сама Эмили стоит у дороги и думает, что делать. Одежда, едва ли не до груди, залита, что тепла не прибавляет. Замерзая, думать оказалось тяжело. Точнее, трудно было думать о чём-то сложнее поиска тёплого и безветренного угла. "Надо было узнать, где живет Марта."
Эмили закидывает мокрый рюкзак на плечо и, зябко ёжась от ветра, плетётся на остановку. Минут через пятнадцать она понимает, что автобусы уже, скорее всего, не ходят, да и остановка была где-то в другой стороне. Зато очертания района кажутся смутно знакомыми. "Наверное, я здесь уже проходила."
Дом Вэла она узнает не сразу, зато в этот раз смущения явно меньше, чем в первые встречи с музыкантом. "По крайней мере, он согласится вызвать такси, это не трудно и не займет его времени. А вот болеть потом из-за того, что не рискнула попросить помощи – идиотизм."
Стучит в дверь она всё же нерешительно. Эмили не любит приходить в гости без предупреждения. Мало ли, человек может работать или, наоборот, отдыхать. Мешаться Эмили не любила. "А ещё его может не быть дома, собирался же уехать."
Она снимает капюшон толстовки, машинально поправляет волосы. В сгустившихся сумерках ещё плохо видно, что Эмили выглядит так, будто недавно вылезла из болота. И это, пожалуй, на руку девушке. Отвлечься от ощущения мокрой, прилипшей к коже одежды, ещё и не самым тёплым вечером, тяжело. Она сильнее натягивает рукава толстовки, пряча под ними пальцы, и нервно переступает с ноги на ногу. Решив, что её не услышали, Хольм стучит снова.

- А я уж тебя потерял... - отозвался Вэл, оборачиваясь на Майкла. - Помогать не надо. Но могу и тебе сделать шоколад. И... нет, это не Хлоя, это...
Раух запнулся, потом всё-таки сказал:
- Одна знакомая. Попала в переделку.
"Очередную. Что не встреча с Эмили, то приключение". С Эрвином, кстати, тоже. Может, это фамильная черта Хольм? Какая тогда у них с Майклом фамильная черта? "Попадать в неприятности, в которых замешаны Хольмы, определённо". Было бы смешно, если бы не было грустно. Вэл поджал губы. Вечер обещал быть долгим.
- Оу... ну да. Знакомы. Вы, между собой, видимо, тоже? - без особого интереса уточнил Валентин и кивнул появившейся на кухне Эмили. - Конечно.
Затем он перелил готовый шоколад в большую чашку и поставил перед девушкой, как само собой разумеющееся. Себе Валентин налил очередную порцию кофе и сел рядом с Майклом, достаточно близко, чтобы, при необходимости, глушить его дар, в прямом смысле слова по мановению руки. Знать бы ещё наверняка, когда это нужно делать, но вот незадача - для этого Вэл должен был сам уметь читать мысли Эмили, чтобы ловить момент, когда (и если) в них появится имя Эрвина. Но этого Раух не мог. Просто заблокировать телепатию Майкла было как-то... палевно.
"Не обязательно же Эмили думать о брате... я же не думаю о своей родне каждые пять минут. Да даже каждые полчаса не думаю. И она вполне могла бы не вспоминать Эрвина", успокаивал себя Вэл, помешивая сахар в чашке. Надо было инициировать какой-нибудь совершенно нейтральный разговор. Что там Эмили говорила... Нес, кажется, пропала? Вот. Отлично. Вернее, совсем не отлично, но, кажется, вполне подходящая тема для разговора не-про-Эрвина.
- А что случилось с Нес? Убежала? - спросил Вэл.

Отредактировано Val Rauch (01.07.2015 16:24:05)

Если что-то Хлоя и поняла за этот долгий день, так это, что если хочешь кому-нибудь отомстить - не дожидайся, пока кто-то тебя защитит, сделай это сам. Сегодня провалилось уже столько попыток найти рыцаря, который смог бы взять на себя тяжкий труд по отмщению хамоватому пирсингованному блондину, что, пожалуй, этот день можно было смело записывать в список самых неудачных в жизни Хлои.
Похоже, все придется сделать самостоятельно.
И, желательно, еще сегодня - портить еще несколько дней мыслями о мести Хлоя не хотела совершенно. Вообще, месть - такая штука, ее надо исполнить и наслаждаться последствиями, а не ходить кругами день за днем, обдумывая, как и что. Первая часть плана - испортить Майклу Хиллу всю семейную жизнь - потерпела неудачу. Вторая часть плана - заставить Валентина Рауха как следует заплатить за оскорбление, нанесенное его братом - тоже провалилась. Хлоя верила, что "Бог троицу любит". В этот раз должно было получиться.
Соображая, что бы такого можно сделать Майклу, да и Валентину заодно, чтобы они уж точно прониклись всей ничтожностью своего бытия и всей глубиной своей вины перед невинной овечки (в роли парнокопытного, соответственно, Хлоя), мисс Морган как-то сама вышла к торговому центру. Здесь пришлось задержаться. Несмотря на все свое желание мести, Хлоя умела разделять важные дела от второстепенных. Когда стоишь перед торговым центром, где крупными буквами написано "СКИДКА", а в витрине выставлено то самое короткое платье, которое Хлоя уже не первый день искала, и которое бы так прекрасно подчеркивало абсолютно все достоинства фигуры, вопросы мести блондинам отходят на второй план.
Из торгового центра Хлоя выбралась только под вечер, каким-то чудом умудрившись уместить все покупки в один пакетик - и платье, и пояс, и две юбки, и непонятно зачем купленные трусы с кружавчиками. Просто грех было пройти мимо таких хороших трусов за такую мизерную цену. Тем паче, что Хлоя очень любила красивое белье. И красивую одежду. А еще больше любила во всем этом себя. Поэтому шла по улице и мечтательно улыбалась, прикидывая, куда все эти обновки можно будет надеть и кого ими поразить.
Подсознание - мощная штука. Хлоя и сама не заметила, как вышла прямиком к дому Рауха. Снова. Только на этот раз с пакетом. И на этот раз дверь в дом почему-то была приоткрыта.
Небесный тролль очевидно на что-то намекал - здесь должен был быть какой-то шанс!
Мысли в голове завертелись так быстро, что Хлоя сама за ними не поспевала:
"Зайду внутрь и скажу, что уже была в полиции, а про результаты ничего и не расскажу, пусть понервничают! Возьму булыжник и зашвырну им в окно! Вот бы сейчас совершенно случайно Супермен и на танке - врезался бы и весь дом снес... Эх, не доброшу. А еще жалко, что отменили дуэли, можно бы было найти кого-нибудь... да, а про полицию их, наверное, не впечатлит... и пускай вызывает обоих. Интересно, а что это они дверь забыли закрыть? Блондина - за хамство и за ту воду! Может их и дома-то нет? А Валентин сам виноват, надо было лучше сторону выбирать! Да нет, вроде свет горит... Может, все же булыжник? У них был шанс! Или украсть что-нибудь... вынести что-нибудь ценное... раз не дали по-хорошему - я сама заберу свою компенсацию! Как Бильбо - Аркенстон!"
Стоп. Мельница остановилась.
Хлоя подошла к двери поближе и осторожно, на пробу, толкнула, прислушиваясь. Дверь не скрипит. Можно и шажок внутрь сделать. Вот же хорошо, что утром поглазела на обстановку, теперь можно не бояться споткнуться о неожиданный порожек. Где же они тут все внутри? Да и дома ли вообще?
Со стороны кухни доносились приглушенные голоса. Хлоя прижалась к стенке почти вплотную, на мгновение искренне пожалев, что не владеет супер-способностью сливаться с окружающим ландшафтом, как хамелеон, и двинулась в противоположную от голосов сторону. В этой части дома она еще не была, но вдруг там что-то интересное найдется?

- Всегда пожалуйста, - кивнул Валентин, игнорируя попытки Майкла что-то выведать. Внимательный, чёрт... уже о чём-то догадался.  А ведь Раух всегда считал, что очень неплохо держит лицо, когда надо.
Впрочем, вскоре необходимость изображать "pokerface" отпала. "Ох, Эмили...", чайная ложка, которую Вэл как раз собирался убрать, с противным звоном плюхнулась в чашку, разливая кофе по столу. Валентин тут же сдвинул руку в сторону Майкла, как будто ещё можно было этой блокировкой чему-то помочь. Но зачем читать мысли, когда обо всём и так сказано вслух? Была слабая надежда, что Майкл не придаст значения имени "Эрвин". Мало ли Эрвинов в мире. И в Галифаксе. Но сам Вэл знал только одного Эрвина. Да и... похожи они были - Эмили и Эрвин. Если присмотреться.
- М-м-м... - протянул Вэл, не торопясь хвататься за губку и вытирать пролитое. - Ясно. Можно поискать с утра. Вечером тут бестолку шататься, фонарей почти нет. И лужи... да. Лужи есть. И тупые водилы, которые по ним носятся.
Он не нашёлся, что ещё сказать. Перевёл взгляд сначала на кофейную лужицу, норовившую стечь на пол с края стола, потом на Майкла, с лица которого мгновенно слезла улыбка. "Хочешь как лучше, а получается...". Полнейшая ерунда получается. Всё-таки поднявшись на ноги и взяв губку, Валентин вытер со стола. Отключил пожарную сигнализацию, взялся за сигареты, поставил перед собой и Микки стеклянную пепельницу.

Отредактировано Val Rauch (05.07.2015 16:31:06)

Пожалуй, это была очень хорошая идея, сообщила сама себе Хлоя, оглядываясь в первой же комнате. Надо, пожалуй, почаще забираться в чужие дома и что-нибудь оттуда красть - это же ни с чем не сравнимое удовольствие. Сердце стучит-колотится, руки дрожат, так и кажется, что из-за угла выскочит какой-нибудь незнакомый Хлое обитатель дома. Например, какая-нибудь ехидная собачонка, из породы "комнатный пуфик", начнет мерзко лаять, все сбегутся... да, азарта здесь было - куда там вашему покеру! Хотя в покер Хлоя тоже неплохо играла.
Жаль только, что в этой комнате не было решительно ничего интересного. Ну не кресло же с собой тащить! С креслом Хлоя до выхода и не доберется даже - непременно где-нибудь застрянет и никакой собачонки не потребуется, и так все прибегут. Объяснять Валентину или, не дай боже, Майклу, что она делает с креслом в руках, Хлое не хотелось совершенно. Нет, наверняка сообразить какую-нибудь историю на месте получится, благо фантазия у Хлои всегда была богатая, но эти двое не заслужили никакой интересной истории.
Можно было идти дальше, в соседнюю комнату, а можно было подняться на второй этаж. Хлоя даже на мгновение замерла, обдумывая варианты. Если наверх подняться - там наверняка больше комнат. Опять же, наверняка там спальня, а в спальне можно много чего интересного забрать. Скажем, любимую пижаму. Или найти свидетельства того, что здесь была какая-то женщина, сфотографировать и продать желтой прессе. Или, еще того лучше, вытащить только что купленные трусы, подбросить их в комнату, потом сфотографировать и обвинить кого-нибудь из этих двоих в связи с несовершеннолетней. Жестоко? А нечего было Хлою выгонять. У них был шанс.
Но наверх идти было страшновато. А вдруг не успеет спуститься? А вдруг там, наверху, как раз кто-то из них спит? Вечер все же, может, они рано ложатся? А второй с какими-то гостями на кухне сидит. Нет, пожалуй, наверх лучше не идти. Лучше в ту комнатку, тут... ой, да как тут интересно! Гитары на стенках, провода какие-то на полу, и в центре, как королева, гитара на подставке.
Знаете тот момент, когда понимаешь, что вот это - он, мужчина твоей мечты? Хлоя поняла, что это она - жертва ее кражи. Незачем размениваться на мелочи, надо забрать именно эту, с подставки, она же здесь явно самая главная гитара, самая дорогая владельцу. Или по стоимости самая дорогая. К тому же, она претендует на бытие в этом доме самой главной женщиной, а Хлоя твердо знала - нигде, ни в каком доме, ни в какой части света, не может быть главнее женщины, чем Хлоя. И то, что ее соперница - музыкальный инструмент, нисколько ее не извиняло. Нечего ей тут стоять и свою важность выпячивать.
Снять гитару с подставки было минутным делом. Но надо было оставить что-то взамен. Какой-то знак, чтобы они поняли, за что им такое наказание, чтобы не думали, будто в дом забрались банальные воры.
Хлоя порылась в сумке, прикидывая, не написать ли записку. Но сочинять хороший текст для письмеца было слишком долго - а вдруг Валентину приспичит проверить свою красавицу? Нет уж, надо быстренько отсюда уходить вместе с гитарой. Вот разве что...
Хлоя извлекла из пакета только что купленные трусы. Нежно-голубые. С кружавчиками. И аккуратно нацепила их на подставку для гитары. Почти что автограф серийного убийцы, ничуть не хуже. Коллеги-преступники бы гордились.
"Вот и пусть теперь угадывают, кто тут был с такими красивыми трусами." - мстительно подумала Хлоя. "Ни за что не догадаются."
И фотографию для верности сделала. Не прокатит с гитарой - всегда можно будет выставить Валентина извращенцем. Мол, отобрал у девочки трусы, вот так повесил и... одним словом, фетишист.
"Так, а теперь быстренько уходим отсюда."

Ну вот и всё. То, чего Вэл опасался, случилось. Майкл расстроен, Эмили расстроена. Раух предпочёл бы провалиться сквозь землю и изжариться где-нибудь на подлёте к ядру, чем сидеть сейчас на этой, ей-богу, приносящей невезение кухне. Лучше б Эмили её спалила к чертям собачьим. Кстати о собаках. Не даром Вэл их не любит. Не убежала бы Нес, не понеслась бы Эмили шляться по вечерним улицам, не забрела бы сюда, не облилась бы, не потребовалась бы ей помощь... не спросил бы Вэл про Нес. Впрочем... при чём тут несчастная дворняга. Им всем прекрасно известно, кто первопричина нависшего неловкого молчания. "Тот, кого следовало задушить ещё в люльке". Это как байка про Гитлера, мать которого, якобы, хотела сделать аборт, но её отговорили.
Валентин отвёл взгляд куда-то в сторону. Мысленно повторил: "чаще, чем она думала...". Как обычно, сигарета в его губах большую часть времени просто тлела. Он много курил в школе, скорее даже показательно, противопоставляя себя ведущим "здоровый образ жизни" спортсменам. После школы несколько раз пытался бросить, но понял, что окончательно от вредной привычки ему не избавиться. Одна нервная ситуация и - вуаля, он уже вдыхает табачный дым.
- Расскажи... про его былые подвиги, - то ли попросил, то ли приказал Вэл, туша окурок. Больше всего мужчину интересовало, не приставал ли ублюдок к самой Эмили. Но спрашивать в лоб Валентин не хотел.
"Если бы только Майкл обратился в полицию", хмыкнул Раух. Можно было попросить помощи напрямую у Купера. Поди помог бы. Но Хилл и слушать об этом не хотел. Видимо, ему было, чего бояться при общении с властями. Херово.

Гитара - ужасно неудобная вещь. Пока Хлоя ее несла обратно к прихожей, успела десять раз пожалеть о том, что не взяла какую-нибудь скрипку. Или, еще лучше, свисток. Были ли они в той комнате с инструментами, Хлоя не помнила, но нести их было бы точно удобнее. Гитара так и норовила за что-нибудь задеть, мисс Морган только ценой сверх-концентрации удавалось спасти инструмент от разрушения, а себя от разоблачения - задень она все же какое-нибудь кресло, звук бы точно услышали. Конечно, гитара - не пианино, то было бы куда как труднее выволочь, да и выбор-то был не случайным, как мы помним. И все же, проще бы было со свистком.
В прихожей Хлоя притормозила. Прислушалась к голосам, с негодованием отмечая, что среди голосов-то, кажется, был женский. Вот так всегда! Постараешься, подаришь людям друг друга, семью, а они каких-то левых баб к себе домой водят! Совершенно бесстыжие. Особенно Майкл, без сомнения, это его девица там на кухне. Когда человек может милой маленькой девочке гадость сказать, он на что угодно способен - и левую девицу в чужой дом притащить тоже. А вдруг они там едят Хлоины кексы? Не для того она их пекла, чтобы кормить каких-то там чужих баб.
На мгновение Хлоя подумала, не стоит ли все же вернуться, подняться на второй этаж, отыскать там комнату Майкла и стащить еще и что-нибудь из его вещей, чтоб ему жизнь медом не казалась. В конце концов, это ж блондин во всем виноват, а Валентин случайно оказался во всем этом замешан. Хотя нет, не стоит его оправдывать, он тоже виноват. Нечего было Хлою прогонять, надо было дать ей все, что она хотела, что тут сложного? Но нет, не стал. Вот теперь пусть попрощается с гитарой. За свои поступки надо отвечать, это Хлоя точно знала. Не небесная справедливость, так мисс Морган сама разберется.
Но нет, времени возвращаться не было. Вдруг эти, на кухне, дожуют кексы и соберутся наверх в спальню? К этому времени Хлои здесь уже быть не должно. И все же что-то еще сделать было надо. Одной гитары было бы достаточно за предыдущее прегрешение, но за бабу, поедающую кексы, требовалось отомстить отдельно.
Взгляд случайно упал на висящее в прихожей зеркало и Хлоя аж просияла. Правильно, незачем возиться с какими-то там записочками, которые и потеряться могут. Сейчас Хлоя в лучших традициях и со всей возможной женской элегантностью послание на зеркале напишет! Помадой. Зря она, что ли, всегда с собой?
"Aujourd’hui en fleurs, demain en pleurs*" - аккуратно вывела Хлоя на зеркале ярко-красным, а затем накрасила губы поярче и от души поцеловала зеркало, оставляя четкий отпечаток.
А затем убрала помаду в сумку и выскользнула за дверь вместе с гитарой.
Так. Им. И. Надо.

* Сегодня в цветах, завтра в слезах. (фр.) Аналог нашей пословицы "Сегодня пир горой, а завтра пошел с сумой."

"Ублюдок... во вкус вошёл", подумал Вэл, опустив плечи и замерев так на стуле. Его радовало, что жертвой была не Эмили. Но радость эта была какая-то... чисто символическая, притянутая за уши. "Может, киллера нанять?..", вдруг пронеслось в мыслях. Или наплевать на мнение Майкла, вытребовать у Эмили всю информацию о пострадавшей подруге и устроить этим двоим встречу с каким-нибудь добросовестным детективом, который сможет упрятать мудака за решётку. Но чем Вэл тогда будет лучше Эрвина, если точно так же проигнорирует сказанное ему "нет". Пусть и под благовидным предлогом.
- Мне очень жаль... - проговорил Валентин. - Я надеялся, что получится не упоминать этого... человека. Но такая гнида... ха. Везде просачивается. Мы с ним недавно виделись. Майкл помешал мне его разукрасить как следует. - Мужчина осушил свой стакан на половину, хмыкнул и задался риторическим вопросом. - Блин... Эмили, зачем ты с ним общаешься, если знаешь, какая это тварь?
Вэл мотнул головой. Родственные узы сильны. Настолько сильны, что, ещё не догадываясь о родстве с Хиллом, Вэл выдал ему кредит доверия. А ведь реального повода доверять не было и нет. Вэл понятия не имеет, кто такой на самом деле Майкл Хилл. Может у него хобби топить котят или шить одежду из человеческой кожи. Раух мельком взглянул на новоявленного брата и допил коктейль. Совсем не подходящее время для паранойи.

– Я не знала, когда общалась.
Машинально отвечает она и поправляет волосы. Собственно, общалась-то она с Эрвином очень натянуто, не воспринимался этот человек как родственник. Вот только и чужим он стать не мог, пускай Эмили этого очень хотела. На вопрос, кто для неё Эрвин, девушка не могла ответить при всем желании. "Тот, кого хочется вычеркнуть из жизни, но так и не выходит."
Она вздыхает и, уже без спроса, прикуривает вторую сигарету. Алкоголь не помогал и не поможет, это факт. Сигареты же дают хоть какую-то возможность отвлечься, позволяя хотя бы на пару секунд выпасть из реальности, наблюдая за тем, как бумага с табаком превращается в серый окурок, над которым клубится сизый дым. Пожалуй, наблюдать за этим самым дымом она любит едва ли не больше, чем вкус и запах табака, потому и курит медленно, забывая о затяжках.
"Знал бы ты, как я не хочу тебя расстраивать." Вот только она никак не могла не расстроить Майкла. Даже если подкинуть под дверь голову Эрвина, обрадуется только Вэл, а это уже не то. Ей хотелось, чтобы радовался Майкл, чтобы он снова стал весёлым и улыбчивым Микки. Не так, как в их первую встречу, а по-настоящему счастливым. Эмили надеялась, что блондин сможет больше никогда не вспоминать её брата и жить счастливо. "Вот только для этого мне тоже стоит исчезнуть из поля его зрения." Не сказать, что она успела привязаться, что это стало бы большой потерей, но от такой мысли становилось обидно. Кто бы мог подумать, что тень идеального брата начнет портить жизнь в таком неожиданном ключе?
Она тушит докуренную сигарету о стенку пепельницы. Поднять взгляд на Вэла стыдно, поэтому Хольм и разглядывает виски.
– То сковородки, то твои друзья. Мне определенно нельзя появляться на твоей кухне. – она нервно усмехается и на автомате проводит рукавом по щеке, стирая что-то мокрое. Эмили надеется, что это вода с волос. – Прости. Я всегда всё порчу.
Она выходит, не тронув виски и оставив недопитый шоколад. Шоколад жалко, он был действительно вкусный, но трогать что-то не хочется, да и ком в горле уже не позволит допить.
Машинка пищит, когда Хольм поднимается по лестнице, очень удачно. Увы, развешивания вещей на сушилке недостаточно, чтобы отвлечься. Да и куда деться из ванны она не знает. В попытке подумать, она присаживается на край ванны. Мысли в голове путаются.