— …Мораль сей басни? — заливисто засмеялась Брукс, покачивая свой черт знает какой по счету бокал вина в руке. — Не женись. Нечего там делать. И никогда, ни за что, ни в коем случае не заводи детей.
Дети вообще все портили. На самом деле, конечно, нет. Своих спиногрызок Брукс любила, даже когда они делали глупости и на этих глупостях попадались, но о том, сколько всего она потеряла, пока была обычной домохозяйкой, она и думать не хотела.
Ее стихией был мир телевизионщиков — безумный, с тысячей цензурных и не очень ограничений и вместе с тем безграничный, тот, в котором разведенная австралийка работала — весьма успешно — в Канаде и была одним из приглашенных спикеров на международной конференции, а после в переполненном коллегами со всего света ресторане выпивала в компании очень приятного британского айтишника. Ее личная выборка на вечер была, конечно, не слишком интернациональной, но сидевшие почти бок о бок с ними иранский оператор и исландская ведущая, пытавшие флиртовать на ломаном английском, вносили достаточное разнообразие в их белый англо-саксонский протестантский алкогольный поход.
Брукс любила своих дочерей, правда. Но то, что в ее жизни были не только телевизионщики, но еще и Мэдди, которая неудачно оставалась дома и без присмотра, ее расстраивало. И почему они не могут вырастать быстрее?
— Дети — зло. Одни проблемы от них, — хмыкнула она, сделала полглотка и с сожалением взглянула на телефон. — Мои, например, портят мне отличный вечер в прекрасной компании. Молодой человек! — Брукс прищелкнула пальцами, чтобы надежнее привлечь внимание проносившегося мимо официанта. Официант вырос рядышком. Брукс тряхнула кудряшками. — Посчитайте нас, будьте так любезны.
Она отставила бокал и взяла вместо него мобильник.
— Вызвать тебе такси до отеля? О, и я хотела бы записать твой номер. Никогда не знаешь, когда пригодится номер. И сэлфи на память, конечно же.
Вот и польза от детей: без них Брукс бы в жизни не узнала, что такое сэлфи, или узнала бы лет через дцать, как и положено человеку, родившемуся даже не в последнем десятилетии предыдущего века. И это — несмотря на то, что мишура социальных сетей понемногу становилась частью ее жизни не только домашней, но и рабочей. Реалии их работы постепенно менялись, и теперь уже даже простой исполнительный продюсер без странички в Фейсбуке или аккаунта в Твиттере превращался в вымирающий вид.
Брукс вымирать не собиралась. Напротив. Она хотела выпустить своего последнего птенчика из гнезда и наконец-то зажить на полную катушку. Заслужила она или нет? Конечно, да.
— Только снимать на мой телефон будем, — сказала она, открывая приложение камеры. — Сначала фото, потом номерами поменяемся. И двигайся ближе, а то не влезем оба.