Семейный обед Рирденов в кой-то веки выдался по-настоящему семейным, без засланцев вроде Патрика, которого где-то носило. Правда, папы не было и Тома тоже, но все остальное было как всегда: Стеф ела так, будто делала еде величайшее одолжение тем, что клала ее себе в рот, младшие искали повод сбежать из-за стола побыстрее, а мама суетно успевала тысячу дел за раз.
— Алли, тебе еще супа налить? — спрашивала она, стоя над ним с кастрюлей и половником.
Ал покачал головой и в очередной раз попробовал подскочить и помочь, но мама только строго на него взглянула.
— Какие у вас планы на вечер? Я слышала, сегодня рождественская вечеринка у одного из твоих одноклассников, Стеф? Ты пойдешь? А ты, Ал?
Ал покачал головой.
— Я же первый год только, мам. Да и не звал меня никто.
И тут Стеф его предала. На голубом глазу сообщила, что Ала пригласила на вечеринку самолично, а он вот упрямится и идти никуда не хочет.
Она действительно пригласила. Ал дейстаительно не хотел. Он знал, что там будет Ли, красавчик-капитан школьной футбольной сборной, которого Ал знал вот уже четвертый год — и еще где-то два из них не мог перестать о Ли думать… по-всякому. Думать "по-всякому", особенно просыпаясь от этих снов среди ночи и перебежками добираясь до душа в страстной мольбе о том, чтобы никто из домашних, особенно подселенный к ним недавно его кузен, ничего не заметил и не услышал, Ал тоже не хотел. Он ведь был богобоязненным человеком. А это все были происки искусителя, не иначе. А Ли был слишком собой хорош, весь такой подтянутый, спортивный и взрослый, и — Ал уткнулся взглядом в свою тарелку, постаравшись незаметно сглотнуть.
Мама, как назло, встала на сторону Стеф.
— Ты просто обязан пойти. А вдруг к Стеф кто-нибудь пристанет? Надо же кому-то ее защитить, — улыбнулась она и положила руку на руку Ала. — Я шучу. Но я правда считаю, что тебе стоит, милый. Это ведь важно, разве нет? Заведешь новых друзей. Только вернитесь до десяти, иначе папа будет ругаться.
Ал боялся говорить "нет" папе. Маме говорить "нет" он терпеть не мог. Особенно когда она так на него смотрела.
— Мне надеть-то нечего, — буркнул он и мрачно взглянул на торжествующую Стеф.
Мама поднялась.
— Это как раз не проблема. Идем, я тебе помогу.

***

Ал любил Рождество, но рождественским настроением на этом празднике жизни и красных стаканчиков и не пахло — только дешевым алкоголем и пьяными тинейджерами. Он чувствовал себя здесь категорически лишним. У него тоже был стаканчик, и Ал держал его так, будто не очень себе представлял, что с ним делать. Стеф сбежала к друзьям, его самого из его угла с презрительно-отвлеченным "брысь, фрик библейский" потеснила Сэнди Бишоп, считавшаяся одной из первых красавиц школы уже, даром что была такой же первогодкой. Бишоп обжималась с игроком школьной футбольной сборной, Троем Вагнером. Ал, не взглянув на них даже и второй раз, молча ушел — на улицу, от которой до этого старался держаться подальше, потому что где-то там видел мелькнувшую за углом куртку Ли.
Похоже, он ошибся, потому что Ли не заметил. Зябко поежившись, порадовался, что мама уговорила его на фланелевую рубашку в крупную черно-зеленую клетку и теплые джинсы: на улице было свежо. Был и разогрев — и даже не алкогольный. Около Ала вынырнула из ниоткуда Стеф и поволокла его слушать, да только волочь не нужно было: он бы пошел и сам.
Где-то с этого момента вечеринка перестала казаться ему совсем бессмысленной. Ал не улюлюкал и не свистел, но смотрел — во все глаза. Да, группа была не идеальная. Да, им не хватало барабанщика чисто по субъективному ощущению. Да, им не помешал бы солист с голосом посильнее — или, как вариант, второй солист, или бэк-вокал какой. Но все эти недостатки с лихвой искуплял гитарист. Он, кажется, настолько растворялся в том, что играл, что Ал не удержался — дотянулся до его эмоций и немножечко потерялся в них. Он сам похоже погружался в музыку, когда пел. В хоре ли, на занятиях ли. Узнать, что где-то в этой толпе малознакомых людей была родственная ему душа, было классно. Ал постепенно начал и притопывать, и хлопать, и даже подпевать себе под нос. Стаканчик он куда-то задевал. Стеф тоже потерялась.
Когда группа уступила место ди-джею, Ал будто оглох — до того резким показался контраст. Он пошел куда-то, не очень видя, куда, откуда-то добыл себе стаканчик с колой, заметил Ли, резво развернулся в другую сторону…
И его мало того, что толкнули так, что чуть не свалили с ног, а потом еще и пивом облили. И рявкнули поверх, конечно. Ошалевший Ал моргал и не мог найтись вообще ни с каким ответом — только вытаращился на парня.
Парень был пьяным. Еще он был один из группы — басистом. Остальные подтянулась следом, и Ал уже мысленно приготовился к тому, что сейчас его будут коллективно травить.
А гитарист взял и оказался на его стороне.
— Угу, — неловко пожал плечами Ал, глядя вслед пьяному басисту и уводившему его товарищу. У товарища были очень смешные недоусики над верхней губой. Ал с трудом выкинул их из головы. — Спасибо.
Он мимолетно улыбнулся, хотя куда больше хотел или просто уйти куда-нибудь и никого не видеть, или умереть на месте. Настроение ушло в минор окончательно. Он был весь мокрый и начинал дрожать от пробиравшего через мокрое до костей холода, рубашку, облитую пивом, жалко было ужасно, не так много у него было настолько же хорошо скроенных и удобных вещей, да и колу Алу пришлось отставить, потому что половину он пролил, а в остальное явно подмешалось пиво.
Вот чего они все к нему цеплялись, спрашивается? На лице у него что-то такое написано было, что ли?
Впрочем, это все равно не дело гитариста было. Ему Ал бы благодарен уже за то, что тот вступился. Мог ведь и на сторону друга встать.
Казавшегося очень неподходящим друга, который к тому же и играть не особо умел.
— Зачем ты с ним дружишь? Если он козел? — не выдержал Ал, скрестив руки на груди — больше для того, чтобы его перестало колотить от холода и обиды, а не чтобы закрыться. — Или трезвым он незнакомых людей не обливает?
Он закусил губу. Рубашку все-таки безумно было жалко. Сам-то он ладно, привык и был почти уверен, что еще где-нибудь через месяц от него отстанут, и все станет совсем хорошо. Вот рубашка…
Дурацкая вечеринка.[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

Ал взглянул на гитариста недоверчиво и пробормотал себе под нос:
— Козлы так не делают.
Он в этом был уверен; козлы на то и были козлами, чтобы не принимать никакого участия в жизнях незнакомых рыжих первогодков дальше обливания их пивом. А гитарист его даже поволочь пытался куда. Правда, сначала Ли подозвал. Того самого, которого Ал так удачно избегал большую часть вечеринки.
Ал сглотнул и постарался слиться с обстановкой. Ли на него никогда внимания особого не обращал — еще бы, Ли же капитан футбольной сборной, он самый популярный парень в школе и стопудово будет королем прома, а когда он не был капитаном, он с Томом общался, а не с Алом, и иногда еще со Стеф, — и Ал надеялся, что и сейчас пронесет. По-хорошему ему надо было слиться назад в дом под шумок, но он застыл соляным столбом и смотрел.
Ли был не только девичьей мечтой. А гитарист ему так улыбался широко… Ал сглотнул и заставил себя посмотреть в сторону, на что-нибудь куда менее красивое. Подозревал, правда, что поздно: снов ему подсознание теперь все равно должно было подогнать. Грешных по самую маковку снов.
Гитарист потащил его дальше; опомнившийся Ал пошел за ним, хмуро взглянул на остановившую их на лестнице Лоис. Лоис была с ним в клубе абстиненции и ему не слишком нравилась, и тому, как Энди ее отшил, Ал только рад был. Тем более что она была пьяная. Если басист был пьяный козел, то она была пьяной… нехорошей девушкой. Наверное.
— Угу, — невразумительно ответил Ал. Джоша искать он не хотел. И брать у него что-нибудь — тоже: Джош был габаритным парнем и выше его на добрых полголовы, и Ал в любой его шмотке наверняка смотрелся бы как девчонка в вещах бойфренда. Не хватало еще так перед всеми позориться. Ну нет, он лучше в майке как-нибудь и куртку потом свою еще выловит. Майка, как обнаружил Ал, была даже почти не мокрой. Короче, можно было жить.
А гитарист взял и стянул рубашку с себя. Ал моргнул. Еще моргнул, уже стоя с чужой рубашкой в руках.
— Эй, постой! — опомнился он, осознав, что гитарист намылился вон из комнаты. — Я даже не знаю же, как тебя зовут. И как я тебе ее верну? Каникулы же вот-вот. И я завтра в школе не буду.
Каникулы должны были начаться буквально послезавтра, но Ала отец припахал помогать с рождественскими приготовлениями в приходе, поэтому он официально пропускал завтрашний день. Вечером же он должен был ходить по домам распевать рождественские гимны. Этого он ждал куда больше, чем дурацких непонятных вечеринок. Это ему дарило рождественское настроение, в отличие от козлов с недержанием пива в стаканчике.
Это — и еще случайные добрые дела от людей, от которых он не ожидал.
— Так что, ну, не надо, наверное, — он протянул рубашку назад и улыбнулся. — Я в свою куртку залезу потом, у меня есть… не пропаду, короче. А ты точно не козел. Я еще тогда, когда вас слушал, подумал. Ты играешь прям здорово, с душой так, ну не бывает, чтобы такие были козлами.
Ал правда так думал. Талант для него шел рука в руку с — не скромностью, пожалуй, нет, но — определенным отношением к людям. Нормальным отношением, а не презрением к тем, кто не входил в клику и родился на пару-тройку лет младше. Последние в своем возрасте-то уж точно были не виноваты.[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

Ал опустил взгляд, почувствовав себя жутко неуютно — и еще более неуютно за то, что ему стало неуютно. Но помощь он принимать вообще не очень умел. Такая у него была натура.
— Не пропитана, конечно. Я и не думал, чего ты? Я просто… извини, ладно, да, — сказал он и неловко влез в чужую в рубашку. Та была, конечно, большевата. Ал подкатал рукава, так и не решаясь на гитариста посмотреть. — Но вернуть-то мне ее все равно надо будет.
Он покивал. Энди Мейсон. Имя казалось смутно знакомым — даже не имя, а фамилия. Не миссис ли Мейсон дружила с отцом? Он не помнил.
— Окей, добавлюсь. Я Алан Рирден. Можно просто Ал, — улыбнулся он, наконец рискнув поднять взгляд. — Да иди, я не пропаду. Спасибо еще раз за рубашку и… за концерт. Ты там круче всех бвл, серьезно.
Он еще немного поторчал в комнате, думая, куда б приткнуть свою мокрую рубашку, а потом пошел и сам — искать Стеф и уходить. Время еще даже близко к десяти не подходило, но оставаться здесь теперь ему точно было решительно незачем.

***

Рубашку мама умудрилась спасти так, что не осталось ни следа, ни запаха, чему Ал был бы счастлив — если б у него было время. Утром после вечеринки его плотно взяли в оборот: он помогал отцу-дьяку и священнику, настаивавшему, чтобы его звали не иначе как отцом Джонни, в приходе, носился с мелкими поручениями по всему району, приносил маме в хоспис испеченное в четыре руки имбирное печенье, которое она забыла дома перед своей последней до-рождественской сменой, репетировал с хором и, конечно, ходил колядовать.
В праздник обещали морозец, но морозец пришел раньше. Ал одевался намеренно тепло, но в перебежках между домами все равно дышал на руки, чтобы пальцы не отвалились.
Это все равно было в разы лучше дурацкой вечеринки, в которой в итоге не было ничего хорошего, кроме знакомства с Энди Мейсоном. Найти и добавить его в Фейсбуке Ал, правда, так и не успел. Некогда было.
— Так, — говорил Пол, который был их негласным лидером, — сейчас еще дома два-три — и пойдем греться.
Ал моментально почувствовал прилив энтузиазма — и не столко его собственный. Все хористы будто обрели второе дыхание, и это было круто. Особенно круто — тем, что Ал узнал открывшую им дверь женщину и мелькавшую у нее за спиной белобрысую макушку.
Миссис Мейсон действительно была подругой его отца. И Энди Мейсон действительно был ее сыном.
Ал отлично пел и в своих талантах не сомневался. Он занимался вокалом, в конце концов. Раньше занимался и скрипкой, но так вышло, что бросил. Когда он увидел, что Энди его не просто заприметил, но и слушает, он чуть не сбился — мнение игравшего на гитаре в популярном школьном бэнде парня, да еще и парня неплохого, с которым даже общался Ли, ему оказалось внезапно небезразлично. К счастью, хор был не в церкви, а он не солировал, так что секундной заминки никто и не заметил. Ал почти тут же взял себя в руки. Он как-то на службе пел, когда Ли с семьей пришел — и ничего, не споткнулся, даже самообладания не растерял. Значит, и сейчас не станет.
Когда они закончили, миссис Мейсон горячо им хлопала и не менее горячо пригласила внутрь погреться и выпить чая. Пол оглянулся на хористов. Хористы уставились на Пола. Ал, переминавшийся с ноги на ногу, страстно взмолился, чтобы тот миссис Мейсон не отказал. Какая разница, сейчас греться или через пару домов, ну правда?
— Будем вам очень признательны, — наконец сказал Пол, и Ал чуть не подпрыгнул от восторга.
Кружку с обжигающе горячим чаем с имбирем ему всучили первому, как самому младшему в компании. Ал примостился в сторонке, отогревая о толстые стенки руки. Какофония чужих эмоций после общей музыкальной эйфории немного давила. Он даже не сразу заметил, что Энди успел нарисоваться в гостиной — и не просто в ней, а в непосредственной от него, Ала, близости.
— Хей, — неуверенно поздоровался он, прижимая кружку к себе. — А мы минут на пятнадцать. Потом дальше пойдем.
Спрашивать, понравились ли Энди гимны и их исполнение, он не стал. Потому что почти наверняка не понравились. Энди вроде не был сильно религиозен. Ал его даже по воскресеньям в церкви, кажется, не видел.
Или просто не обращал на его присутствие внимания?[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

Ал смущенно улыбнулся и спрятался за чашкой, надеясь, что не покраснел. Краснел-то он легко, бледная кожа в этом плане была ужасна.
Чтобы не показывать, что за чашкой он именно прятался, он сделал глоток.
Похвала согревала куда лучше чая. Придала сил буквально, так, что Ал смог даже приглушить какофонию чужих эмоций в голове.
— Ал, ага. Спасибо. Я лет семь в хоре уже, — сказал он. Не чтобы похвастаться, наоборот скорее: никакого, мол, таланта тут нет, только много лет оттачивания навыка. — Ну и вокалом занимаюсь. Чуть-чуть.
Он виновато вздохнул и вот теперь точно залился краской так, что Энди не мог не заметить. Было стыдно. Говорил же, что постучится, это занять должно было меньше минуты — найти нужный профиль и отправить запрос, а в итоге? У него была, конечно, отмазка. Он был занят. С вечеринки он после краткого рассказа маме, почему рубашка вся в пиве и почему на нем чужая одежда, пошел прямиком в постель — и продрых без задних ног до утра, а потом отец загрузил его так, что у него ни минуты не было даже на то, чтобы нормально поесть, не то что в Фейсбук залезать. И все равно — было стыдно. Энди, походу, ждал.
Ал вдруг догнал, что Энди правда ждал, раз даже имя его запомнил, и залился румянцем по самую маковку.
— Я это. В приходе отцу помогаю. Дьякон Кеннет, может, знаешь? Он с твоей мамой дружит вроде, — попытался объяснить он. Отставил свой чай на комод и зачем-то показал намотанный на запястье на манер браслета розарий. Подтвердить свою религиозность, наверное. Как будто Энди распевания рождественских гимнов в качестве этого подтверждения не хватало. Скатывая вниз рукав джемпера, Ал чувствовал себя как последний идиот. Утешался он только одним: краснеть дальше было просто некуда. — Ну и я ношусь весь в делах. Рождество же. Не успел просто. Не забыл, честно. Твоя рубашка в целости и сохранности.
Алу хотелось бы думать, что Энди это не из-за рубашки все, но он на всякий случай не обольщался. Крутой популярный старшеклассник из школьного бэнда не стал бы интересоваться библейским фриком-первогодкой просто потому, что тот бы ему нравился.
Как человек, ничего такого. Энди же нормальный парень был. Да и сам Ал — тоже. Ну и что, что у него от одного вида Ли сердце начинало в груди колотиться как безумное? Ли просто запретить надо было — слишком он был хорош. И те парни с обложек магазинов. И Крис Эванс в спандексе.
Ал категорически запретил себе думать про Криса Эванса в спандексе и снова вцепился в чашку. Посмотрел на Энди после пары жадных глотков и предлолжил:
— Хочешь, прямо сейчас с твоего компьютера запрос на мой профиль отправим? Ну, чтоб наверняка. Раз ты считаешь, что мы тут задержимся и все такое. Спрошу только, можно ли отойти…
В гостиной Пол беседовал с миссис Мейсон; на просьбу Ала отойти ненадолго он поднял брови — наверное, потому, что вопрошавший все нще был красный как маков цвет, и краснота эта сходила некрасиво, пятнами. Миссис Мейсон, будучи самую малость навеселе, умиленно с Ала хихикнула, потрепала по волосам и объяснила Полу про одну школу у мальчиков.
Пол пожал плечами.
— Я отправлю кого-нибудь тебя позвать, когда пора будет, — сказал он.
Ал закивал. Его такой расклад более чем устраивал.
— Можем идти, — сообщил он, когда вернулся, неловко пытаясь пригладить за несколько шагов встрепанные волосы, и улыбнулся Энди.[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

В комнате Энди было примерно как в комнатах младших — и в его собственной до съезда Тома. И у Патрика. Патрика подселили не к нему, а на чердак, и на чердаке теперь тоже была такая вот картина. Ал был рад, что не к нему. Не то чтобы он что-то имел против Патрика, но его то и дело вымораживало от случайных взглядов на того, кто на него был похож как близнец. Они были бы совсем одинаковые внешне, если б не год разницы.
Ал плюхнулся на офисный стул, повертелся туда-сюда, пока ноутбук загружал сначала систему, потом браузер, а потом и сайт. Фейсбук открылся на страничке Ли; у Ала екнуло сердце — пополам от неожиданности и пополам от секундной зависти. У него Ли в друзьях не было.
Он нашел свою страничку, отправил запрос. Любопытно покосившись на взявшего в руки гитару Энди, открыл окно браузера в режиме инкогнито, чтобы зайти из-под своего аккаунта и запрос одобрить. Не успел: Энди его и отвлек.
Ал развернулся на стуле к кровати.
— Послушать меня? Зачем? — моргнул он.
Нет, зачем, он додумался сразу. Знал откуда-то, что главой бэнда была не солирующая девушка и уж тем более не друг-козел Энди, что бы он там себе ни воображал, а сам Энди, который этим делом и горел, и вообще.
Алу не верилось. В бэнде все были третьеклассниками, зачем им там нужен первогодка. Правильно? А с другой стороны — для чего еще Энди мог спрашивать? И почему, собственно, ему не взять первогодку, если первогодка умел петь? А Ал умел. А Энди был не дурак и не считал тех, кто его помладше на пару лет, низшей расой. Складывалось же.
Ал взволнованно прикусил губу.
— "Yesterday" могу, — сообщил он, моментально краснея по второму кругу. Вот дурень, нашел самое у Beatles попсовое, что только можно было, молодец, нечего сказать! Он взъерошил невнятным жестом волосы себе на затылке. — Я тексты The Smiths на память лучше знаю. Из таких, старых групп. Или Nickelback… ну то есть они не старые… Или "Happy New Year" ABBA еще могу, оно же не гимн.
Ал откинулся на спинку стула и осторожно добавил:
— Но если ты серьезно настроен на Битлов и у тебя есть песня на примете, то у меня за спиной как бы компьютер. Текст найдем, как петь — я сориентируюсь.
Умничать он не хотел и надеялся, что Энди это понял тоже. Просто зачем было полагаться на чье-то знание текстов наизусть, когда найти в Сети нужную песню было делом нескольких секунд? А себя показать Ал все равно хотел бы на песне, выбранной не им самим — для чистоты эксперимента. В том, что он покажет, он не сомневался. Он умел петь, у него хорошо получалось, и он это знал. Это даже не гордость была — так, констатация факта.
Спокойнее только не становилось. Шутка ли — сам глава школьного бэнда его отдельно от хора послушать хочет.
Ал как мог незаметно вытер вспотевшие от волнения ладони о штаны и закусил губу снова. На этот раз — чтобы не разулыбаться во весь рот.[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

Ал неловко глянул на склонившегося к ноутбуку Энди и отвел глаза, прикусил губу чуть сильнее. Энди был… интересный. Не такой, как Ли, конечно, но достаточно, чтобы Ал забеспокоился и постарался думать о чем-нибудь, ну, другом. На всякий случай. Думать о чем-то таком почти под самое Рождество вообще наверняка было страшнейшим богохульством, страшнее, чем просто стыдные мысли про капитана школьной футбольной команды.
Когда Энди отлип наконец, Ал выдохнул, покивал, проводил его взглядом и уткнулся в монитор. "Smells Like Teen Spirit" звучала соблазнительно, прям очень, но вторая ему по тексту понравилась больше.
— "Come As You Are", — решительно сообщил он.
Энди с гитарой в руках выглядел еще интереснее, чем нависающий через его плечо. Ал глянул на то, как тот проводит языком по губам, сглотнул и повернулся на стуле назад к столу. Нет, ему нельзя было отвлекаться. И грешно, и вообще не до того, ему на пении сосредоточиться надо. Нервничал он зверски, думать о том, что будет, если Энди понравится его голос отдельно от госпелов и хора, он не хотел вообще. Если его не возьмут в бэнд — это будет страшно обидно. Если возьмут — просто страшно.
Но уже одно то, что Энди хотел его послушать, было круто. Да что там — то, что Энди его по сути в свой секрет посвятил, не сомневаясь даже, что он не сдаст и все такое, было круто. Стеф не поверит, если он ей расскажет, точно. Том так тем более. Зато мама гордиться будет — ух.
И Ли, может быть…
Алу захотелось себя стукнуть. Ал незаметно себя ущипнул и сосредоточился на музыке, не позволяя мыслям больше вилять. Сначала музыка, потом — все остальное.

— Come as you are, as you were, as I want you to be,
As a friend, as a friend, as an old enemy,
Take your time, hurry up, the choice is yours, don't be late,
Take a rest as a friend as an old memoria…

Начало у Ала вышло не очень уверенным: песню он по-нормальному отслушал только вот сейчас, пока Энди курил. Но, как водится, долго неуверенность не продлилась, и заставлять себя не думать ни о чем, кроме песни, Алу тоже вскоре не пришлось. Когда он пел, он погружался в музыку полностью, где бы ни был. Петь он любил безумно, к тому же распетый был после госпелов — хорошо, в общем, получалось. Наверное.
Песня, на взгляд Ала, закончилась слишком быстро. Он бы еще и "Smells Like Teen Spirit", и что-нибудь на выбор Энди — короче, все и сразу. Только для того, чтобы петь, конечно, а не для того, чтобы себя больше показать да вердикт оттянуть.
Ждать вердикта было страшно. Страшно было даже повернуться к Энди назад. Ал все-таки повернулся, сложил ладони между коленей, подаваясь плечами чуть вперед, быстро мазнул взглядом по Энди, прежде чем в колени же и уставиться.
— Я лучше могу. Если прогнать раз-другой хотя бы там, — сообщил он коленям. Ему теперь казалось, что надо было что другое выбрать, что-то, что исполняла бы не группа, к которой Энди явно питал нежные чувства. Решит еще, что Ал все попортил, и не возьмет в бэнд, а Ал-то и не виноват получится.
В бэнд хотелось ужасно. Ал любил госпелы, но рок он любил немного больше, даже если рок был не христианский. Но кто его, первогодку, в бэнд возьмет? Особенно когда он любимые песни лидера бэнда своим неловким исполнением портит.
Ал повесил голову еще ниже.[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

Ал поднял глаза и глазам этим не поверил. Энди улыбался. Он робко улыбнулся в ответ, но тут вошла миссис Мейсон. Ал выпрямил спину, покивал, дотянулся до своей кружки и залпом допил остатки уже безнадежно остывшего чая, прежде чем подняться.
Энди оказался как-то потрясающе близко. Ал нервно облизнул губы, прежде чем кивнуть. Своему счастью он не верил категорически. Все пытался в глазах Энди высмотреть, что тот над ним издевается. Но нет, тот был вроде как серьезен. Ал не мог точно понять, у него слишком сильно сердце колотилось.
А потом Энди отвел глаза, и Ал осознал, что все это время практически пялился, и сбежал вниз по лестнице первым, чтобы тот не увидел, как у него краснеют уши.

***

— Мам, ну не надо, — бурчал Ал, едва сдерживая буйное желание растрепать себе только что причесанные волосы.
Отражение мамы, стоявшей над ним с расческой, подняло брови.
— Почему?
Ал посмотрел в зеркало исподлобья.
Когда в семье узнали о его приключениях под Сочельник, Стеф ему не поверила, кузен Патрик изобразил, что ерунда это все, а младшие радостно носились и вопили про то, что Ал станет крутой рок-звездой. Мама воодушевилась не меньше младших. Один отец не одобрил — настолько, что почти запретил ему идти; мама насилу уговорила, особенно когда Ал сказал, что еще ничего точно не знает, ему обещали написать, так что все это вилами по воде писано и вообще про него забудут. "Никто про тебя не забудет", — сказала тогда мама и поцеловала его в макушку, а потом строго посмотрела на отца. Отец закатил глаза.
Ала не забыли. Алу написали. Мама нашла жутко нервничающего Ала за пару часов до репетиции прикидывающим на себя всякие рубашки и решительно взяла в оборот. Ал так дергался, что вовремя сопротивления не оказал — и в итоге вынужден был терпеть издевательство над своими волосами.
— Ну я же не на свидание иду, — вяло сообщил Ал. С судьбой он уже почти смирился. — Там даже девушка только одна будет.
— Зато мальчики будут, — невозмутимо сказала мама, и Ал уставился в зеркало широкими-широкими глазами. Мама в отражении улыбнулась ему и запустила расческу ему в волосы. — Никогда не недооценивай силу первого впечатления, Ал.
Ал все никак не мог перестать таращиться на нее в зеркало. А если она не первое впечатление имела в виду? Она же могла… а если… а вдруг что-то про него и про Ли…
Или Энди.
Ал поймал мамин вопросительный взгляд и срочно уставился на свои колени, изо всех сил стараясь не покраснеть.

***

Ал, разумеется, опоздал. В последний момент он вспомнил, что у него все еще была где-то рубашка Энди, и принялся ее искать, и так затерялся во времени, что на часы с ужасом взглянул только после маминого вопроса, почему он еще не вышел.
Рубашку он так и не нашел. Причем точно же помнил, что ее видел, как раз тогда, когда рылся в вещах.
До дома Энди Ал практически бежал. Один раз чуть носом не пропахал снег, после этого уже не бежал, а очень быстро шел, чувствуя себя распоследним идиотом. Замечательно он бы принесся: без рубашки Энди, которую обещал вернуть, и с разбитым носом, зато причесанный.
Он чуть не накосячил снова, когда вместо того, чтобы пойти сразу к гаражу, сунулся к входной двери. Вовремя вспомнил, что Энди говорил, что не обязательно проходить через миссис Мейсон. Алу это казалось невежливым, но сейчас он даже обрадовался: лишней задержки не будет. Опоздал он вроде не так уж и страшно. Запыхался, правда, еще пока бежал, никак не мог продышаться нормально. И нервничал ужасно.
У двери из гаража на улицу он чуть не столкнулся нос к носу с Энди.
— Ой, — сказал Ал, отступая на шаг назад, и нервно облизнул губы. — Привет. Я не слишком опоздал же? Я твою рубашку искал, никак откопать не мог…
Он поймал себя на том, что страшно частит, и заткнулся на полуслове, только уставился на Энди. Перевел взгляд в проем открытой двери за его спиной, откуда выглядывали остальные участники бэнда. Включая, ну да, басиста, который не пьяным не выглядел меньшим козлом, чем он был на вечеринке.
Алу захотелось решительно развернуться и уйти назад домой, чтобы не позориться дальше. Или хотя бы пальцами зарыться в приглаженные волосы.
Оказал первое впечатление, ничего не скажешь.[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

От улыбки Энди у Ала на душе аж потеплело. Басист внезапно показался не настолько страшным. Ну басист и басист. Не то чтобы Алу пришлось бы привыкать к сосуществованию с козлами. Один его кузен чего стоил.
Он вытер слегка вспотевшие ладони о джинсы и пошел.
В гараже было круто. Ал с восторгом осматривался, смущенно поглядывая на остальных участников бэнда, поднял уголки губ в ответ на взгляд девушки-солистки. На полноценную улыбку его не хватило.
Пока, по крайней мере, Энди не положил ему руку на плечо. Тогда с улыбкой все как-то само собой получилось.
— Привет, — неинтеллектуально выдал он. Энди все-таки был классный. И интересный. И…
Ал сглотнул и постарался прогнать от себя эти нелепые мысли. Басист со своими закидонами ему помог так, что он уставился во все глаза и про симпатичность Энди и думать забыл. Нет, ему действительно не привыкать было сосуществовать с козлами. Он только надеялся, что басист не пьяным был меньшим козлом. Оказалось, что наоборот. И Энди руку его с плеча убрал, что было как-то совсем расстраивающе.
Когда козел-басист проявил себя не просто козлом, а козлом, не уважающим девушек, Ал скрестил руки на груди и закусил губу. Если насчет себя он мог еще промолчать и стерпеть, то пассаж козла-басиста насчет солистки ему не понравился совсем. Нельзя так.
— Знаешь, она вообще-то такой же член бэнда, как и ты. Следовательно, имеет право голоса наравне с тобой, — заметил Ал и вздохнул, неловко проехался рукой по своим волосам. Глянул на Энди.
Он очень хотел остаться в бэнде. Не потому что репутация или что-то такое, библейским фриком он был и останется, это было и так понятно, он на другое и не надеялся. Он очень хотел петь что-то, что не было госпелами. И, если совсем по-честному, он очень хотел дальше общаться с Энди, а без бэнда Ал ему навряд ли будет нужен.
Не потому что Энди был симпатичный, конечно. Не потому, что Энди дружил с потрясающе красивым Ли. Конечно, нет.
— Слушайте, я не хочу никого напрягать, — сказал Ал и перевел взгляд на басиста. Опустил руки, расправил немного плечи. — Если тебя так смущает, давайте я с вами спою пару песен, а потом вы все коллективно решите, стоит оно того или нет? У меня с тобой проблемы нет, если она есть, ну ты можешь мне врезать, я не знаю… Я не претендую ни на что, просто хочу петь. Если окажусь для вас достаточно хорош, конечно. Окей?
Ал облизнул губы, но глаз так и не отвел. Он сомневался, что его мини-речь басиста проймет, но если тот решит-таки ударить, бить в ответ Ал не собирался. У него правда не было такой уж проблемы и он правда безумно хотел петь. Если для этого надо было смириться… Ал был более чем готов.
Жалко, козлом басист от этого быть не переставал.[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

Слова солистки заставили нервно ждавшего ответа Ала самую малость приободриться. Солистка, на его взгляд, была хоть и не привлекательная лично для него, но очень такая интересная. Басист же был козлом. Ал чем дальше, тем меньше понимал, как Энди с ним дружить мог, ну правда. У Ала создавалось смутное ощущение, что если бы басист не был другом Энди, ни в каком бэнде он бы не был.
Он пожал плечами, слабо улыбнулся Энди. На взгляд Ала, совсем была и не дурь. Отвечать-то он не собирался. И вот, помогло же: басист от такого его предложения явно утихомирился. По крайней мере, Ал хотел почему-то надеяться, что именно от него, а не потому, что никто из трех его товарищей по группе его не поддержал.
Если бы он что-нибудь пил на словах про "порно-усы", он бы точно подавился. А так — только расширил глаза изумленно. Чем они, интересно, порно? На взгляд Ала, клавишнику они вполне себе шли, даром что жиденькие пока были.
— Нормальные же усы, — пробормотал он себе под нос непонимающе, но сказать громче так и не решился.
Ему подвинули стул. Ал немедленно и неловко на него плюхнулся, сложил руки на коленях.
— Ага, — отозвался он, наблюдая за пальцами Энди на гитарном грифе, за тем, как тот перебирал струны. У Энди были потрясающе красивые пальцы. Ал опять думал вообще совсем не о том.
Он выдохнул и сосредоточился.
В каникулы после Рождества и мессы, а также поездок к бабушкам с дедушками, Ал только и делал, что учил тексты песен, которые ему скидывал Энди. На всякий случай у него на телефоне была шпаргалка, но пользоваться ей Ал не хотел. Чуть не передумал из-за секундной паники в самом начале, когда подумал было, что напрочь не помнит, что Энди играет, но "Smells Like Teen Spirit" опознал все-таки и подуспокоился.

— Load up on guns, bring your friends
It's fun to lose and to pretend…

После первой взятой ноты и первого слова ему стало традиционно неважно, кто его одобрял, а кто нет; даже то, что он опять был не распетый, не играло никакой роли. Энди слушал — это да, это было важно, остальные… не так.
Наваждение прошло, едва отзвучали последние аккорды. Ал подавил в себе желание сгрызть какой-нибудь ноготь до основания и покосился на Энди. Хотел на самом деле — на солистку и клавишника, но на них смотреть было чересчур страшно.
А вот мнение басиста-козла он собирался игнорировать, как бы сильно тот ни пытался задеть и оскорбить.[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

Ал с облегчением выдыхает, стоит солистке Молли заговорить.
— Окей, — улыбается он. Вокальное рабство так вокальное рабство. Ал не против, он очень даже за. Петь он любит. — Но ты же будешь мне помогать? Бэк-вокалом хотя бы?
Он переводит взгляд на Энди, а потом и на козла-басиста, который совсем странное творит, и кусает губы. Если Молли ему и отвечает что, он не слышит. Только растерянно и как-то виновато улыбается в ответ на мимолетную улыбку Энди.
У Энди красивые не только руки, но и губы, а Ал опять думает совсем не о том.
— Я не хочу никому мешать, — тихо говорит он Молли. — Правда.
Он не понимает, за что басист его так не любит, но его тоже никуда не отпускают. Он неприкаянно сидит на ю стуле, на который его усаживает пытающийся растить усы клавишник — кажется, Рон? — и ловит себя на том, что ноготь все же грызет. Сцепляет руки в замок, таращится куда-то вниз.
Мешать он никому не хочет, но лучше бы так, чтобы остаться в группе.
Энди возвращается, и козел-басист — вместе с ним. Ал едва не подпрыгивает.
И улыбается, едва понимает, что все решено. Что он в группе. Что остается.
Улыбка выходит такой радостно-широкой, что от нее почти болят щеки. У Ала даже дар речи пропадает. Он на предложение Энди кивает только. Косой взгляд козла-басиста отрещвляет очень вовремя.
Ал подтягивает стул к тому месту, где Энди сидел. Наверх они пойдут едва ли, все-таки гитара. Вряд ли хорошо с этим мешаться остальным домочадцам.
— Мне, наверное, ваш сет-лист нужен, — говорит он. — Тексты учить. Я сам обычно же другое немного слушаю, оригиналы ваших каверов наизусть не очень знаю. Но вы же не только каверите, да?
Ему казалось, он слышал пару оригинальных песен. Там даже партии баса были отличные и годно сыгранные, даром что басист — козел.
Ал поникает немного и сцепляет руки в замок так, чтобы не было видно обгрызенного ногтя.
— За что он меня так не любит? Ну, Джейсон? — спрашивает он печально. — Он же Джейсон?
Ответ, как подозревает Ал, ровно в том, что басист — козел и тех, кто младше, за людей не считает, но ручаться он не может. Вдруг он правда сделал что-то не то? Влез туда, куда не надо лезть?
Ал ловит себя на том, что опять рассматривает кисти Энди, и отводит стремительно глаза.
Перед сном сегодня молиться он будет особенно много.[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]— Я постараюсь, — говорит Ал.
Ему как-то в голову не приходило, что Джейсона можно называть Джессикой. Нет, не так: ему как-то в голову не приходило, что когда-нибудь он сможет назвать Джейсона Джессикой и не оказаться, в зависимости от обстоятельств, запертым в собственном шкафчике, облитым слаши или просто побитым. Это была бы почти волнующая перспектива, но сейчас Ал не может ее оценить. Его слишком волнуют пальцы Энди, перебирающие струны. Он опять на них смотрит, а потом, поднимая глаза, цепляется взглядом за губы. Губы у Энди тоже очень, очень красивые.
Энди весь безбожно красивый, особенно вот так, с гитарой в руках и рассуждающий о музыке, а Ал — глубоко грешный. Ему бы, по-хорошему, сбежать и отмаливать все, о чем он сейчас ненароком думает. Он только отворачивается снова, делая вид, что безумно заинтересован в обстановке гаража.
— На выпускных было бы здорово, даже если только у нас, — соглашается он. — И как раз что-то под тему прома самим написать, чтобы не выбивалось. Или и вовсе инструментальную композицию под медленный танец. Мне кажется, у тебя бы здорово получилось.
Не смотреть на Энди долго невозможно. Ал снова косится на его руки, неуютно ерзает на стуле. Вспоминает про себя текст "Отче наш" и мучительно жалеет, что решил, чтобы не показаться совсем уж фриком, оставить на этот раз дома четки. Они бы определенно помогли отвлечься от желания узнать, правда ли губы у Энди такие мягкие, какими кажутся.
О таком он вообще не должен думать. Это мучительно и неправильно. И он весь неправильный. Энди бы его не то что в группу не взял — на порог дома бы не пустил, если бы знал, что у него в голове за мысли.
В отчаянной попытке отвлечься он пытается сосредоточиться на мелодии, которую Энди наигрывает. Что-то простое и мягкое, знакомое и незнакомое одновременно, странно притягательное и безмерно интригующее. Ал начинает притопывать и чуть слышно напевать себе под нос.
Без текста, чистыми вокализами, но и этого оказывается достаточно, чтобы грешные желания ушли на второй план.
Он всегда мог рассчитывать на помощь музыки. Даже если не был до конца уверен, что она ему нужна.

Ал думает об Энди, кажется, все время после того, как уходит из злосчастного гаража. Иногда — на уроках. Раз ему даже приснился невнятный сон, после которого Ал проснулся весь в поту и вынужден был стремительно ретироваться до ванной. Раньше такое ему снилось только с Ли.
Никакие молитвы не помогали. Не помогало ничего, даже меньше думать  об Энди, потому что меньше думать в принципе не получалось.
Ал тешит себя только одной мыслью: пока с этими греховными желаниями он не делает ничего, они с Энди будут продолжать дружить, а его самого еще можно будет спасти.

***

Стеф за очередным завтраком просит у мамы подписать разрешение для школы. Что-то про экскурсию за пределы города с выездом ранним утром в пятницу, ночевкой в мотеле и возвращением поздним вечером субботы. Ал вспоминает, как на последней репетиции все это обсуждали, и моментально грустнеет.
— Прости, маленьких не берут, — треплет его Стеф по голове.
Пока младшие гогочут, а Ал обиженно сопит, пытаясь вернуть прическе человеческий вид, мама ему улыбается.
— Ну-ну, съездишь через год, ничего страшного.
Ал кивает и снова утыкается взглядом в тарелку.
Страшного-то ничего, но Энди через год на этой экскурсии уже не будет.

***

Ал как раз закрывает шкафчик, когда видит приближающегося к нему Энди. Он закидывает рюкзак на плечо и старается только, чтобы улыбка вышла не совсем до ушей. Так сильно радоваться другу, наверное, неприлично, особенно с его-то греховными желаниями и невнятными фантазиями.
— Хей, — говорит он и неосознанно копирует позу Энди, засовывает тоже руки в карманы. — Идешь в столовую?
Это первое, что ему приходит в голову: все-таки перерыв как раз на ланч, он к шкафчику-то возвращался, чтобы забрать приготовленные мамой сэндвичи.
Только вот Энди, кажется, хочет от него чего-то, что вряд ли связано с едой. Нетерпение вперемешку с ожиданием отдается у Ала практически в костях, несмотря на вечный школьный эмоциональный фон, который обычно перешибает все. Ал плохо представляет себе, чего тот от него с такой силой может хотеть. Разве что порепетировать опять один на один песню, которую Энди сам написал, но это как-то сомнительно.
Но чертовски притягательно.
Ал облизывает как-то враз пересохшие губы и вопросительно смотрит на Энди, изо всех сил стараясь не соскальзывать взглядом уже на губы чужие.
В полном людей школьном коридоре вот этого уж точно никак нельзя.
[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

Ал недоверчиво смотрит. Вообразить, что Энди действительно зовет его — его, а не кого-нибудь более взрослого и крутого из, например, одногодок, с которыми не пересекаются занятия — на экскурсию со всем предвыпускным классом, он и в самых смелых снах не мог. Даже в тех, которые и без того были отчаянно смелые, они были где-то дома: в гараже у Энди, у него самого в комнате…
Но об этих снах сейчас нельзя думать ни в коем случае.
Ал медленно, по возможности незаметно выдыхает и заправляет за ухо выбившуюся прядку.
— Я… ага, — кивает он, мотая на ус. Мистер Бэнкс, кажется, у Стеф какой-то курс ведет. Кажется, у него даже кабинет где-то на первом же этаже.
Ал смущенно улыбается от хлопка по плечу, оборачивается, провожая Энди взглядом. А потом — бежит искать мистера Бэнкса с безумно колотящимся от восторга сердцем.
Которое колотиться начало еще до того, как он побежал.

***

Алу не лезет в горло завтрак. В соседней с кухней комнате, заперевшись, на пониженных тонах ругаются родители; мама уже подписала его разрешение, он уже собрался и поднялся раньше всех, но папа не хочет его отпускать. Они разговаривают уже минут пятнадцать, и Ал рискует опоздать. Стеф, уже поевшая, одетая и с вещами, сидит и кидает кому-то СМСки.
Хорошо, что ни кузен, ни младшие еще не встали. Смотреть на злорадную рожу Патрика Ал не готов совершенно, а в сочувственные глаза младших — тем более.
Дверь открывается, и Ал резко выпрямляется и отставляет свою еду. У мамы по лицу не прочитать ничего. У хмурящегося папы в руке — разрешение.
— Хорошо, — говорит папа. — Ты можешь поехать.
Ал смотрит на него, а потом на маму, которая ободряюще улыбается, и на Стеф, которая ему показывает за спинами родителей два больших пальца вверх. Он не успевает подумать: просто встает и крепко-крепко папу обнимает.
Он в жизни, кажется, не чувствовал такого облегчения, как сейчас.

***

Ал расплывается в улыбке и машет в ответ, едва видит Энди. Ему становится все равно на всё и всех, включая Стеф, которая идет рядышком.
— Ну беги уже, — отмахивается наконец от него Стеф, и Ал… не бежит, но прибавляет шагу. Он, правда, не может пойти сразу к Энди — ему еще надо отдать мистеру Бэнксу разрешение. Но, может, оно и к лучшему, потому что у компании Энди разыгрывается какая-то драма, участия в которой Ал принимать не хочет совершенно.
Судя по уничижительным взглядам козла-басиста Джесси, ему придется рано или поздно, но Ал делает вид, что не замечает ничего такого, и влезает в автобус, пока кто-нибудь что-нибудь не передумал.
Он хочет усесться сзади, где-нибудь у окна, чтобы всю дорогу слушать музыку на своем айподе, но Энди его неожиданно тормозит. Ал смотрит на Стеф, которая уже устроилась с подружками, и снимает с плеча рюкзак, чтобы плюхнуться на предложенное место.
— Хей, — говорит он, упихивая рюкзак под ноги: до багажных полок тянуться и далеко, и неудобно. — Меня еле отпустили. Папа против был, представляешь? Если бы Стеф не ехала, думаю, не отпустили бы совсем…
Не забывать дышать в такой близости от Энди, оказывается, чертовски сложно. Особенно когда они почти соприкасаются коленками, и это "почти" ужасно хочется убрать. Это ведь так легко — случайно столкнуться в автобусе, когда он будет ехать.
Ал пока держится, но не уверен, что его хватит надолго.
[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]

Ал качает головой.
— Он просто беспокоится. Боится, что я еще маленький, наверное. Не знаю.
Он зарывается к себе в рюкзак. Говорить о папе Ал не хочет — не сейчас, не здесь, не с Энди. Особенно когда тот такие двусмысленности говорит. Ал прыскает куда-то в кулак и кивает, надеясь, что не раскраснелся совсем как помидор. В автобусе жарковато, можно, конечно, на это списать. Но лучше бы не надо.
Ал выуживает из рюкзака четки и откидывается на своем сидении, смотрит в никуда. Старается не думать про "спать с Энди" и сомнительные оговорки, и свои сны, которые моментально вспоминаются в чертовски ярких красках. Перебирает бусины в пальцах, намотав четки на запястье, и пытается молиться, чтобы хоть как-то спастись от греховных мыслей и не дернуть аккуратно коленом, чтобы задеть колено Энди.
Бесполезно. Колено сталкивается с коленом, Ал вздрагивает всем телом и стискивает четки в пальцах крепко-крепко. Он, наверное, опять весь красный; он не знает точно. Он думает, чоо надо бы колено убрать, но так и сидит, замерев.
Это и так ужасно стыдно и неправильно. Он не должен быть… таким.
Но ему так волнительно и хорошо от этого прикосновения, что он не может ничего с собой поделать. Только склоняется к Энди ближе, чтобы посмотреть на картинку. Краем глаза — смотрит на самого Энди.
А потом и во все глаза, потому что Энди ведь тоже не убирает ногу. Уже долго. Уже давно.
Ал заставляет себя опустить взгляд на смартфон. Сердце в груди бьется так, будто хочет сбежать. Ал тоже бы от побега не отказался, но ему некуда. Ни от себя, ни от Энди, ни от перепуганных мыслей. Он что, Энди нравится? Энди что, тоже?..
Ал ни в чем не уверен. И не знает, как проверить. Так что он только слушает болтовню и иногда поддакивает, и пытается не спугнуть момент, хотя ему самому как раз очень-очень страшно.
Но если Энди тоже такой же… и он… и они…
Ал так задумывается, что в какой-то момент упускает четки на пол в сторону Энди.
— Ой. — Он дергается за ними, пока не укатились, так, что ему приходится почти лечь к Энди на колено. Когда выпрямляется, он, кажется, красный вообще весь. Вот дурак, надо было Энди попросить за ними наклониться, а не самому! — Извини, я что-то совсем… Перегрелся, наверное… Тут душно ужасно…
Он съеживается немного на своем месте, закусив губу, наматывает идиотские свои четки на запястье.
Вот теперь он точно все испортил.
[icon]http://sh.uploads.ru/F4czK.gif[/icon][charinfo]<b>Алан Рирден</b><div>15 лет, ученик старшей школы со способностью к эмпатии</div>[/charinfo][sign][/sign]