В новом доме Молли было не с кем поговорить. Дома у матери, чтобы получить дозу коммуникации, нужно было только выйти наружу, какая-нибудь соседка мимо бы да прошла. Зацепиться языками, даже если соседка в глубине души тебя ненавидит за то, что ты в восемь лет ее кошку обрила подо льва, проблемы не возникнет. Но в квартирных домах люди жили как-то обособленно. У Молли в первые же дни возникло подозрение того, что многие даже просто друг с другом не знакомы. Для нее это было странно и ненормально.
Крестовый поход по знакомству с соседями Молли решила предпринять достаточно быстро. Это было куда интересней, чем искать новую работу — с той, на которой она продержалась аж две с половиной недели, ее все-таки выгнали. Ситкомы же, которые она смотрела по телевизору, учили тому, что можно весело и продуктивно существовать с людьми напротив.
Напротив она первым же делом и пошла, вооружившись пустой сахарницей. После продолжительного названивания в дверь, Молли открыла сухонькая старушка, из-за ног которой выглядывала разноцветная кошка.
"До свидания", — сразу подумала Молли, понимая, что классического ситкома не получится.
Надежда оставалась на соседей сверху и снизу. Молли решила, что сначала стоит спуститься вниз — ведь проще в перспективе к кому-то спускаться, чем подниматься.
В одной из квартир снизу Молли встретила женщину с убранными в пучок волосами и накрахмаленным — вот это вообще чудо — белым воротничком. Женщина благодушно улыбнулась, пустила в дом и отсыпала сахара, задав полагающиеся вопросы о том, как давно Молли переехала и чем занимается по жизни. Молли терпеливо ответила, настороженно косясь на статуэтку девы Марии, стоящую на видном месте.
"Да ну на хер", — подумала Молли, решив, что с этой мадам она дружбу водить однозначно не готова. Мадам подтвердила ее мысли, спросив, а ходит ли Молли на воскресную мессу.
— А я последовательница саентологической церкви, — широко улыбнувшись, ответила Молли. — Не хотите ли поговорить о Ксену, властелине планет и творце нашем? Первые взносы чисто символические, правда-правда.
Женщина поспешила отвязаться от "гостьи" очень оперативно. Зато с соседки снизу Молли поимела полную сахарницу сахара. Настало время подниматься наверх. Молли решила, что это будет ее последним шансом, потому что шатание по квартирам ей уже порядком надоело. Она ссыпала дома сахар в банку и направилась по лестнице наверх.
Нажимая на кнопку звонка, Молли улыбалась как можно более ослепительно. Последний шанс, все-таки.

Молли почувствовала запах выпечки, прежде, чем дверь открылась. А потом увидела девушку со слойкой в зубах. Желудок предательски скрутился. Она же ела пару часов назад всего. Но выпечка творила с Молли неладное всегда.
"Так, а вот с тобой я дружу", — подумала Молли и подняла перед собой пустую сахарницу.
— Привет, — сказала Молли, источая дружелюбие, которым на самом деле не отличалась. — Я только недавно переехала, я — ваша соседка снизу. Ну и вот, — она похлопала ресницами, потрясла сахарницей. — Знала же, что со всей этой суетой о чем-то да забуду. Забыла о сахаре. А пить кофе несладким совсем не могу.
Много ненужной для соседки сверху информации, конечно. Много по обычным меркам, мало — по меркам Молли. Она сглотнула, втягивая носом запах выпечки.
Вы-ыыпечка.
— Меня зовут Молли, — представилась она, спохватившись и протянула через порог свободную руку. — Так у вас не найдется немного сахара, мисс..?
Молли хотела, чтобы ее взгляд был наивным и открытым, а не голодным. Понятия о наивности и открытости у нее были смутные, в школе по театральным кружкам не ходила, особыми умениями нравиться всем и сразу не обладала. Издержки отсутствия даже номинального воспитания. Маман обычно засовывала ей в голову мысли о том, что нельзя палиться со способностью, но не заботилась о том, чтобы научить дочь строить из себя нечто очаровательное, а не вечно голодное.
— Я еще даже понятия не имею, — продолжила Молли, — где тут нормальные продуктовые магазины, чтобы не обвешивали и вообще.
Это было правдой — по району прошататься нормально Молли еще не успела. Слишком долго провозилась с перевозкой всех вещей, хотела максимально сократить необходимость за чем-то мотаться к матери. А весь прошлый день ждала кабельщика, который должен был провести ей нормальное телевидение. Кабельщик не торопился и выслушал, пока занимался установкой, очень много хорошего о себе и своей безалаберности от не менее безалаберной Молли, стоявшей над его душой, сложив руки на груди.
Но теперь, когда все эти мелочи уже были позади, у Молли появлялось много времени на то, чтобы и район исследовать, и со всеми жильцами насильно перезнакомиться, если возникнет такое желание повторно.

Расположение продуктовых магазинов (и уж тем более честность продавцов) Молли на самом деле интересовали в последнюю очередь. Освоение района для нее должно было проходить иначе: какими ебенями добираться до дома холодными и темными канадскими ночами. Но соседям в принципе было рановато узнавать, что Молли может, бессовестно шумя и громко матерясь на не горящие лампочки, шататься по подъезду ночами. Все познается опытным путем.
Дверь за собой Молли захлопнула и тут же направилась следом за Эмили. Ну, чужое же место жительства тоже надо окинуть любопытным взглядом. Мало ли, планировка интересней, а мать зажлобилась, подбирая квартиру. Ничего интересного в планировке Молли, правда, не увидела. Отметила только, что степень обжитости здесь была не многим выше, чем в ее квартире.
— И как оно здесь? — спросила Молли. — Ну, для новичка? Дебоширы какие-нибудь уже были замечены? Мне квартиру вообще подбирала мать, а она в полиции служит, так что, наверное, район должен быть нормальным.
Или наоборот. От маман Молли могла ожидать какой угодно подставы. Мало ли подобрала ей напрочь криминальный район, чтобы не беспокоиться о необходимости что-то дочери впоследствии оставлять? Или научить какому-нибудь извращенному уму-разуму. Типа, на тебе, доча, криминальный район, выживай как хочешь.
На кухне Эмили запах выпечки совсем уж одурял. Ноздрями воздух она втянула уже демонстративно.
— А ты сама печешь что-то? — спросила Молли как бы между делом. — Здорово. У меня терпения никогда не хватает со всяким тестом возиться.
И от кофе она бы точно не отказалась.
— Да я же в трех домах, не зная тут ничего, заблужусь, — Молли опустила плечи и улыбнулась чуть виновато. — Вот он — минус квартирных домов: никто никого не знает, да еще и одинаковые они все такие.
Она присмотрелась к Эмили. Девушка вряд ли была намного старше нее, да и постороннего присутствия в квартире не ощущалось. Может, не успели распаковаться, конечно, но, скорее всего — одинокая. Прорвы кошек как у старушки напротив квартиры Молли не было — и то хлеб. И распятий по всем стенкам — подавно.
Молли, легко поведя плечами, прислонилась к дверному косяку на проходе.
— А ты как, от родителей съехала или просто давно уже одна существуешь? — спросила она.

Глаза у Молли загорелись. Эмили на какой-то момент показалась ей совершенно святым человеком. Мало того, что готовит сама, так еще и все же предложила угощаться. Все-таки, на третий раз ей однозначно повезло. Искала ситком, нашла еду. Все правильно сделала.
— А ты сама откуда? — спросила она, цепляя одну из слоек и только затем садясь за кухонный стол. — И почему Галифакс? У нас же дыра. Ничего не происходит. Кофе, да.
Молли то и дело думала о том, что стоит сорваться из скучного Галифакса куда угодно. В Ирландию, например. Отца отыскать, высказать хорошего или не очень, передать "привет козлу" от матери. А еще лучше — в какой-нибудь кипучий муравейник типа Нью-Йорка, где жизнь не останавливается и не хочется выть от скуки, пытаясь зазнакомиться с соседями. Люди вокруг для Молли были важны по факту. Не какие-то определенные, а вообще. Вот только в какой-нибудь Нью-Йорк мать ей денег в случае чего посылать не станет, это точно. Желание работать у Молли порой просыпалось, конечно, да и она в колледж не пошла именно потому, что хотела сразу "нюхнуть пороху", но толку от нее обычно не было и в бургерных. С этим приходилось мириться. Как и с тем, что кошерные места работы типа диджея на радио давно забиты.
Жизнь, как не повернешься.
Она откусила кусок от слойки и тут же закатила глаза.
— Господь, это здорово, — быстро прожевав кусок, выдохнула Молли. — Это просто дьявольски здорово, Эмили. Да у тебя же талант.
Не то чтобы она особо разбиралась, несмотря на все то количество пищи, которое поглощала. Метаболизм был быстрым, мать еще как-то строила предположения о том, что не в коня корм идет из-за стресса организма от постоянного использования магнитных возможностей, но Молли только рукой на это махала. Потому что какая разница?
— Ты где-то у нас тут работаешь, наверное, да? — спросила она. — Явки и пароли мне, срочно.
Молли широко улыбнулась сначала Эмили, потом зажатой в руке слойке.

В чашку с кофе Молли отправила все оставшиеся кубики сахара. Затем подняла взгляд на Эмили и быстро сказала:
— Я подгоню тебе коробку, ты не думай.
Первое впечатление важно. Каким бы ты там не был человеком, а первое впечатление лучше произвести хорошее. Или относительно нормальное, как, например, в случае Молли.
Эмили особо разговорчивой не казалась. Может, потому что сама Молли успешно забивала все возможные радиоволны своим трещанием, может, потому что и правда не была таковой. Зато казалась вполне себе приятной и даже доброжелательной. Потому что недоброжелательный человек послал бы ко всем чертям сразу.
— Да просто у каждого наступает в жизни момент, — она махнула рукой с зажатой в ней слойкой, — когда родителей лучше любить на расстоянии. У кого-то раньше, а у кого-то и в сорок лет. Я как-то работала в одной забегаловке, где менеджер как раз в почти сорок жил с мамой. Оплывший такой, забитый и отчаявшийся мужик. Жалко смотреть.
Из забегаловки Молли и уволили, когда она прямо сообщила менеджеру, пытавшемуся достаточно робко распускать руки, что если бы он не был живущим с мамой жалким девственником, она сломала бы ему его жирные сосиски, по недоразумению зовущиеся пальцами. Не исключено, что сломала бы. Не исключено, что побрезговала бы. Тут и трехметровой палкой лучше не трогать.
— Ты чирканешь мне адрес вашей кондитерской, — сделав быстрый глоток из чашки с кофе, сказала Молли, — и я обязательно наведаюсь. Могу еще друзьям разрекламировать. И в твиттере написать.
Правда, рекомендации в твиттере у нее обычно на заведения было две категории: "годнота" и "я там работала — лютый треш". Устраиваться на работу в забегаловки Молли в очередной раз, конечно, зареклась. Отчасти даже потому, что надо было куда-то ходить есть, а не портить отношения со всем персоналом и устраивать антирекламу по соцсетям.
— То есть, ты сюда перебралась по работе, да? — уточнила Молли. — Просто так вот, без знакомых в неизвестный город? Вау. А чем тогда в свободное время занимаешься? В одиночку зависаешь?
Молли считала, что сорваться с места и куда-то уехать она могла бы легко. Пока не видела необходимости, а жажда приключений не разрослась на максимум. Но это ведь должно было быть странно — срываться куда-то, где тебя никто не знает, где некому даже просто позвонить и позвать пропустить пивка или кофе. Очень странно.

Про торт Молли запомнила. Тут и записывать бы не пришлось.
— И ничего социальные сети не избавляют, — заявила Молли, тряхнув головой. — Это же суррогаты. Заменители настоящей жизни. Человек — существо социальное, которому необходимо живое общение, а не "привет, как дела" на фейсбуке. Ну, за исключением некоторых японцев, у них, по-моему, это нормальное явление.
Она не задумывалась о том, что люди могут быть просто замкнутыми или социально нелепыми, не умеющими общаться и боящимися перекинуться с кем-то лишним парой слов. Молли ведь такой не была. Значит, другие тоже не должны. Говорите, люди все разные? Да пф-фф.
К ней самой наведывались друзья достаточно редко. Чаще она к ним. Потому что урвать что-нибудь полезное можно, а дома — это ведь надо развлекать еще. Чаем поить и далее по списку. Нет, на такие подвиги в постоянном режиме Молли готова не была. Проще именно так, как обычно — рейд по знакомым устраивать. Так что, она просто передернула плечами. Коммуникация есть, гостей практически нет. Так что, спорное. На спорные вопросы Молли предпочитала не отвечать вообще.
— То есть, у тебя как бы отпуск, — начала собирать факты в одну кучу Молли, — и ты в этот как бы отпуск сидишь в квартире одна, спасаясь от одиночества соцсетями? Зря, Эмили, решительно зря. У нас, конечно, апрель не как в Майами, но на улице тоже... — Молли замешкалась, подбирая адекватное сравнение. — Тоже жить можно. То есть, нет, жить лучше как минимум на вокзале, чем на улице, но ты меня поняла. Поняла ведь, да?
Бестактность и осуждение — первые характеристики Молли, с которыми зачастую сталкивались окружающие. После выявления бездонной дыры вместо желудка.
— Для меня это просто настолько дико, — добавила Молли, на момент подумав о том, что как-то осуждение это надо смягчить. — Надо ведь куда-то выбираться, чтобы банально плесенью не зарасти к тридцати годам. Вот, кстати, напротив меня живет старушка. Я стремаюсь считать ее кошек.
Молли улыбнулась, поведя плечами. На этот живой пример Эмили, поди, еще насмотрится, когда начнет выбираться на работу, один этаж всего разделяет.

— Я еще одну возьму, ага? — спросила Молли, пока тянулась за второй слойкой.
А это было еще проявлением вежливости. Могла ведь и с набитым уже ртом спрашивать. Если вообще. Проявление вежливости от Молли — верный признак того, что новый знакомый или знакомая ей где-то на подсознательном уровне нравится и портить отношения прямо сразу ей не хочется.
— Против кошек я ничего не имею, — ответила она. — Против одной или даже двух. Но когда их легион... Знаешь, мне кажется, что если с этой женщиной из квартиры напротив что-то случится, эти кошки съедят ей лицо. У них на мордах это было написано, когда я попробовала к ней стукнуться. В первый и в последний раз. Больше не сунусь: мало ли и мое съедят?
Животных Молли даже любила. Но большое количество животных за пределами какой-нибудь фермы или максимум большого частного дома и с коммерческими целями, казалось ей признаком откровенного помешательства. А вот как раз помешанных людей Молли не любила. От воспоминаний о старушке и ее будущем обглоданном кошками лице, Молли аж передернуло. Аппетит, что характерно, не отбило.
— А еще моя мать всегда говорила, что у нее аллергия на кошек, — продолжила Молли. — И на собак тоже. И на новый велосипед. И на плейстейшн тоже. А при попытке оспорить, она отвешивала мне такого леща, что волосы потом дыбом стояли.
Молли широко улыбнулась. Такие мелочи не погружали в подробности семейной жизни или какие-то большие проблемы. Так, кулстори с улыбкой. Достаточно и непринужденно, тем более что сама Эмили в отличие от Молли делиться целой прорвой всего и сразу не спешила. Молли было не привыкать работать широкополосным вещателем за всех и сразу.
— Ты как, животных в ближайшее время заводить не собираешься, нет? — поинтересовалась Молли, а затем округлила глаза и добавила: — А детей? Если вдруг потребуется, я это — шуметь смогу за весь подъезд.
Выразительно тряхнув головой, Молли втолкала в рот остаток второй слойки. Она начинала качать ногой под столом. Энергично, интенсивно. Сидеть на одном месте подолгу, без движения, не дергаясь и ни на что не отвлекаясь, Молли просто не умела.

— Выхожу из дома, — ответила Молли, энергично кивнув головой. — В свободное время я выхожу из дома, знакомлюсь с людьми и вообще... Да много чего делаю, на самом деле. Ем, например. Или телевизор смотрю тоже. Как все.
Единственное что, в отличие от "всех" спать по-настоящему подолгу не могла. Только это и разочаровывало. Время убивалось бы быстрее, если бы сна в жизни было больше. Хотя, Молли и не жаловалась. Ну, скука нападала тоже чаще, но это более менее решалось. Кабельное ведь она подключила, теперь и жить можно нормально с постоянным фоновым шумом в квартире.
Что также удивляло саму Молли, так это отсутствие как раз таки чего-то фонового у Эмили. Ни телевизора на кухне, ни даже радиоприемника. Может, не успела распаковаться действительно, а может и просто... вот это опасное и где-то даже страшное предположение: любила тишину?
— Но по большей части выхожу из дома, — повторила Молли. — Дома в одиночку иной раз можно повеситься на люстре. Отчасти я понимаю этих мадам с кошками, несмотря на то, что они явно кукушкой поехавшие.
Нет, с ней такого не случится, конечно. Молли скорее к каким-нибудь кочевникам примкнет, чем позволит себе похоронить себя же в четырех стенах.
— Вообще, в Галифаксе даже, ну, достопримечательности есть, — продолжила она. — То есть, даже если в одиночку куда-то выходить, можно найти, чем себя занять. Даже если не любишь шумные скопления народа. У нас есть отличный... — Молли задумалась: без гугла так просто не получалось вспомнить, что интересного было в городе кроме бара на углу. — Маяк. Точно. У нас есть маяк.
Идет в комплекте с океаном, развевающимися шарфами и декадентской тоской — потому что у маяка и океана постоянно холодно и ветрено, так себе курорт. Не удивительно, что сама Молли в побережную часть города каталась редко и оказывалась там вообще только случайно. Шарфа развевающегося не было.
— Если хочешь, — оживилась Молли, — могу как-нибудь тебе даже экскурсию по городу устроить.
Экскурсия, правда, вышла бы по злачным заведениям и забегаловкам с фаст-фудом. Такие уж особенности.

— На маяке отлично, — Молли энергично закивала головой. — Мы как-то, еще когда я в школе училась, там устраивали вечеринку с одноклассниками после выпуска. Отличное место.
Вечеринку Молли помнила плохо. Только ощущения от нее и то, что тогда было провозглашено, что, черт, Фицпатрик перепить невозможно и вообще, что вы за алкогольный монстр такой, девушка. Алкогольный монстр скромно хлопал практически не окосевшими глазами.
Кофе она допила быстро. Также быстро снова оживилась, услышав про "хоть сейчас" от Эмили. Действительно, просто в четырех стенах ей уже становилось скучно. Душа стремилась в общество — в какое угодно. И для Молли, если она ничем другим не бывала занята — а обычно она не бывала — такие слова имели буквальное значение.
— Решено, — сказала Молли. — Собирайся, мы идем в отрыв!
Куда конкретно она, конечно, не решила. Но вариантов было множество. Например, хороший паб знала. Пару мест с живой музыкой. Неплохой клуб с адекватными миксами, а не отвратительными, от которых голова на одинаковом "тыц-тыц" начинала пухнуть слишком быстро даже у нее, привыкшей к постоянному шуму вокруг себя.
— Успеешь собраться за... — она задумчиво покрутила перед собой кистью руки. — Минут пятнадцать?
По мнению Молли пятнадцати минут было не просто достаточно, а даже наоборот — слишком много. Потому что чего там собираться, когда даже она не в курсе, куда лучше всего сорваться? Самый идеальный вариант — пройтись и засветиться везде. Но темпа Эмили она еще не знала, чтобы протащить девушку повсюду. В конце концов, только познакомилась. В какой-нибудь параллельной вселенной, в которой жили все остальные люди, даже такой вот срыв мог показаться неприличным. Кому угодно, кто не сама Молли.
— Я за тобой зайду, — сказала Молли, резко поднимаясь из-за стола и широко улыбаясь. — Будь готова. Ну или, если будешь готова раньше — спустись на мой этаж. Квартира как раз вот, — она указала пальцем на пол, — под твоей.

По своей квартире Молли пронеслась ураганом. Переодеть футболку — на что-нибудь с блестками, неизвестно, куда идти гулять, но блестки никогда не помешают. О, вот сережки длинные — классные, еще у матери отжала в пятнадцать лет, тоже важно. И глаза подвести, и... Это что, напильник в сумке? Хороший напильник, только не очень понятно, зачем Молли его с собой таскала. С другой стороны — никогда не знаешь, когда потребуется напильник. Пусть лежит.
Вылететь из квартиры она собиралась уже минут эдак через восемь. Вспомнила, правда, что дала Эмили пятнадцать. Пришлось некоторое время еще сидеть на кухне, бессмысленно листая ленту на телефоне и отвечая на не менее бессмысленные сообщения знакомым, которых она и помнила-то с трудом.
Несколько лишних минут Молли провела, просматривая внезапно дофига занятные видео на ютубе, чуть не увлеклась, но быстро подскочила.
Напротив квартиры Эмили она оказалась практически в тот же момент, когда та выходила наружу.
— Я знаю отличный клуб, — тут же, без переходов, начала Молли, широко улыбаясь и подхватывая Эмили под руку. — Скорее даже просто бар с танцплощадкой, но это не принципиально. Короче, там всегда можно на ком-нибудь проехаться и развести на несколько коктейлей, — Эмили она потащила к лестнице, лифты игнорировала в принципе. — Я же работу только ищу сейчас, у меня не так много налички на выпивку. Стоп. Ты же ничего не имеешь против развода мужиков на коктейли? Или против коктейлей? Или танцплощадок? Точно тебе говорю, любой тур по городу надо начинать с какой-нибудь цветной бурды. И закусок.
Закуски. Вот точно. Гораздо важней любой цветной бурды возможность развести кого-нибудь на пожрать. Плана как такового у Молли все еще не намечалось, а клуб как план точно не звучал. Но в чем она была точно уверена, так это в том, что гениальные идеи на времяпрепровождение приходят внезапно. Как молнией прямо в самое темечко.
Она тащила за собой Эмили совершенно беспардонно, словно та уже успела стать ее старой доброй знакомой, а не была соседкой сверху, с которой Молли познакомилась едва-едва. Нет, ну Эмили ей однозначно уже нравилась — она готовила хорошо, согласилась выбраться наружу из своей маленькой квартирки, да и не успела еще послать куда подальше.
— До клуба добраться тут минут, ну... Двадцать, если пешком, — продолжила Молли, на ходу поправляя на свободном плече сумку-мешок с напильником на дне. — Я предлагаю забить на общественный транспорт. Заодно воздухом подышим.
Ну, да. Где по району магазины, Молли не знала. Но вот как дойти до ближайшего адекватного клуба — само собой, наоборот.

— Я не против, — весело отозвалась Молли, крепче стискивая руку Эмили.
Молли никогда не была против того, чтобы выпить или поесть за чужой счет. Но, опять таки, вымогание коктейлей это не отменяло. Она-то пить могла как ломовая лошадь и хоть бы хны. И новую знакомую также за чужой счет она могла себе позволить угостить заодно. Молли было не жалко.
Болтать она также могла, казалось, сутками. Просто трепаться ни о чем, хоть о погоде, хоть о природе, хоть о том, какая собака пробежала мимо. Молли нужно было заполнять радиомолчание собой, особенно если спутница ей попалась не из самых разговорчивых. Молли и болтала. О том, что снега опять тут выпадало по колено, маяк Самбро давно пора покрасить и вот да — собака.
— Ты не интересовалась вообще тем, можно ли у нас в здании держать животных на съемных квартирах? — спросила она. — А, хотя, хозяева у квартир ведь все равно разные. У меня как-то из головы вылетело. Знаешь, я вообще с детства хотела какого-нибудь, не знаю... Хомячка? Но у меня был фикус и с фикусом у нас отношения вообще не сложились.
Фикус завял. А мать прописала подзатыльник с электрическим разрядом, заодно добавив, что не заведет ей даже рыбок. Молли бы все равно забывала их кормить. Она и сейчас задумалась о животных только постольку поскольку — понимала, что забудет буквально за следующим поворотом. Ей они и ни к чему были. Теоретически, вроде, животными можно было заполнять одиночество, которое Молли буквально грызло, когда приходилось сидеть на одном месте. Практически, она могла загулять без проблем на неделю, а вернуться к дохлому коту. Да и тетка-кошатница из квартиры напротив никак не способствовала желанию заводить кого-то своего.
До клуба и правда было не так далеко. За своей собственной болтовней Молли и не заметила, как практически дотащила до него Эмили.
Она улыбнулась охраннику на входе, тряхнула волосами, повернувшись к Эмили.
— Я, кажется, забыла вообще спросить о том, как ты к таким местам относишься, — сказала она совершенно запоздало. — Если резко отрицательно — только скажи, я же не настаиваю.
"Не настаивала" Молли уже переступая порог. Само собой.

За стойкой околачивался знакомый бармен. Молли махнула ему рукой, опустилась на круглый стул, похлопала ладонью по соседнему, приглашая Эмили не топтаться просто рядом, а присоединяться. Стрельнула глазами в сторону бармена. Мол, видишь, я аж с дамой сегодня, не как обычно. Даром, что без как обычно обходиться не собиралась.
Музыка у стойки слышалась потише, клуб был больше барного типа. Да и на танцполе собралось не так много людей. Молодежь все больше носилась по направленным клубам — чтобы сразу и под экстази врываться в огромную толпу сливающихся в танце потных тушек. Молли это тоже нравилось, но под настроение. Сейчас такого настроения точно не было, но не факт, что оно не появится спустя полчаса.
— Будем, как нормальные девочки, — объявила Молли, со знанием дела поднимая указательный палец вверх. — Начинать с маргариты.
Будь на то воля Молли, с маргариты она начинала бы и каждое свое утро. Но вот беда. Для правильной маргариты нужно, чтобы под боком был какой-нибудь гей, который умел бы правильно ее смешивать. Только геи умели правильно смешивать маргариту. А так как знакомый бармен умел, Молли мысленно давно поставила ему на лоб ярлык. Парень мог даже себе в этом не признаваться, но против маргариты не попрешь.
Она уперлась локтем в стойку, склонила голову набок и пристально посмотрела на Эмили. К слову о геях и маргарите.
— Слушай, а ты вообще-то по мальчикам или по девочкам? — спросила Молли прямо.
В неудобных вопросах вроде как ни с того ни с сего Молли была экспертом. Но просто так ничего не спрашивала — до любого ее вопроса на самом деле выстраивалась логическая цепочка. Просто быстро. И просто абсурдная порой. Эмили, очевидно, не шибко заботилась о том, чтобы кому-то нравиться. Ни макияжика, ни подчеркивающей достоинства одежды или украшений. Ну и что, что Молли ее вытащила без возможности к выходу приготовиться? Отрисовать лицо при желании можно и за пятнадцать минут. А если одинокая девушка чего-то такого не делает, значит, она или лесбиянка, или не слишком заботится о своем не менее одиноком будущем. Молли, например, не заботилась. Она о завтрашнем дне-то не задумывалась, что уж говорить о том, что будете через десяток лет?

За свободу выбора — значит, лесбиянка. Молли навешивала ярлыки легко и без зазрения совести. Она покачала головой с заговорщицким даже видом, мол, ага. Я тебя поняла, можешь не париться.
— А я... — Молли на момент задумалась. — А я считаю, что главное, чтобы человек был хороший, во.
У Молли это переводилось как "в зависимости от настроения и расположения Луны в Козероге". По типу "как придется". Поэкспериментировать со всяким и всякими за свою недолгую жизнь она успела достаточно, чтобы отметить для себя, что разницы в том, с кем спать нет никакой. А влюблялась она быстро, также быстро про влюбленность забывая.
Она коротко подмигнула Эмили, легко улыбнулась, а затем помотала головой, пытаясь высмотреть еще кого-то из знакомых и на автомате отмечая потенциальные заинтересованные взгляды — выпивка сама себя не купит в случае чего.
Ей вдруг стало интересно, распространяется ли правило маргариты и на лесбиянок тоже.
— Молли, — услышала она голос бармена и обернулась на него. — Вам, за счет вон того, — парень подбородком указал на мужчину среднего возраста с другого конца стойки и пододвинул к девушкам два бокала с маргаритой.
Бармен ухмыльнулся. Молли вежливо улыбнулась и салютнула бокалом мужчине. А затем тут же про него забыла, сделав буквально глоток. Экономия. Пусть и не для нее.
Молли подалась чуть ближе в сторону Эмили, легко коснулась кончиками пальцев ее руки.
— Если я тебя позову потанцевать, ты же не выльешь мне в лицо маргариту? — уголки губ Молли приподнялись. — Потому что я тебе отвечаю, это отличная маргарита. Лонг-айленд у него выходит хуже.
Возможно потому что лонг-айленд отлично подходил для того, чтобы гетеросексуальные мальчики могли с одного стакана уломать гетеросексуальных девочек.
Молли стоило когда-нибудь написать гайд о коктейлях. Хотя бы в интернете. Естественно, она собиралась об этом забыть.

Молли улыбнулась шире. Свободной рукой она подхватила бокал с коктейлем и осушила буквально в один глоток. Затем она сжала пальцы Эмили в своей руке и легко соскользнула со стула. Молли жила порывами. Если ей сейчас захотелось как минимум потанцевать с достаточно симпатичной девушкой, она шла и танцевала. А о том, какие роиться в голове Эмили мысли могли, она совершенно не задумывалась. О том, что в случае чего кому-то может быть неловко потом сталкиваться на лестничной площадке, не думала тем более.
— Пошли, — сказала она, решительно тряхнув волосами и потянула Эмили за собой на танцпол.
Она перехватила руку Эмили удобней, переплетая пальцы. Музыка вбивалась в уши, Молли начинала покачивать головой, ловя ритм. Жить порывами, в общем-то, легко. Особенно когда надо в порывах ловить моменты, когда алкоголь из организма еще не вывелся. Одна маргарита — что слону дробина. Быстро давала в голову, также быстро эффект исчезал. Молли прекрасно знала, что легкость в сознании совсем ненадолго и ощущение надо продлевать другими.
Молли развернулась на танцполе, привлекла Эмили к себе ближе, сталкиваясь едва ли не нос к носу и заглядывая в глаза. Улыбка с губ не сходила. Рукой она легко скользнула по талии Эмили, двигаясь легко, покачивая в такт бедрами.
— Хей, девчонки, — донесся мужской голос. — Вам третий не помешает?
Она повернула голову, мазнула взглядом по попытавшемуся приклеиться "третьему". Как раз тому мужику, который поставил им коктейли. Молли фыркнула и отвернулась. Вот еще. Третьих ей всяких тут навязывают. Тем более что такие кадры ее не интересовали даже тогда, когда с ней случался приступ повышенного либидо. Мужика дома, поди, жена ждет. Да дети ее возраста. Ага. Как же.
Молли скользнула с талии Эмили по ее поясу на спину, выше, до лопаток легкими прикосновениями.
— Эй! — мужик не отцеплялся. — Я с кем тут разговариваю вообще?
Нет, ну это было уже откровенным перебором. Настроение Молли скакнуло к раздражению, она резко изменилась в лице, останавливаясь.